– Ну и наконец, Май… – снова заговорил отец, хотя уже и еле слышно. – Да, он ещё сопляк. Но уже видно, что выросло… Дави его, Финист. Если живым найдёшь, глаз не спускай. Пусть даже дышит с твоего позволения…
– Да чем же тебе малолетний сын так досадил?
Глаза умирающего опять закатились, но через секунду отец уставился на Финиста и отрезал:
– Не сын он мне.
Наверное, Финист, что называется, не уследил за лицом. Отец снова булькнул загробным смешком и презрительно фыркнул:
– Что, это такая уж новость для тебя?
– Отец, давай прекратим этот разговор. Ты бредишь уже…
– Не будь дураком, княжич Финист! – восковые руки отца сжались в кулаки. – Делать мне нечего перед смертью – врать тебе!.. Впрочем, конечно, тебя можно понять. Матушка твоя для тебя – святая, такая правда тебе в голову не встаёт… Но дураком всё-таки не будь, первенец!
Финист закрыл глаза и медленно провёл ладонью по лицу.
– С чего ты взял всё это?
– Были у меня подозрения, но я глушил их до поры до времени… Потом по обстоятельствам не мог не допытаться до правды. И княгиня Роса призналась… Ты вот давеча про любовь мне пенял. Так знай: я твою мать любил. А она меня предала…
Представив, что у князя обычно называлось «допытываться до правды», Финист внутренне содрогнулся.
– Не бледней, – прошелестел отец. – Я Росу и пальцем не трогал никогда… Но не простил. Скоро у предков свидимся с ней, и там не прощу. И щенка её мелкого не прощу, так что, если жив, пусть живёт до-о-олго и к предкам не торопится. Я его там поджидать буду… Так ему и передай…
– И ты знаешь, кто отец Мая?
– Знаю, – выдохнул князь. – Но не в том штука, что я это знаю, а в том, что щенок тоже это знает. И поэтому он вдесятеро опаснее для тебя, чем бедный дурачок Яр…
– Подожди, я не понимаю!.. – взмолился Финист, видя, как отец совсем отключается, не сказав всего до конца. – Почему опаснее?..
Прибор у изголовья просто истошно завизжал, и в покои ворвались лекари.
– Велено же не входить никому!.. – в возмущении вскочил Финист.
– То повеление действует, пока больной в сознании, – твёрдо возразил старший лекарь. – Вы что, княжич, не видите – ваш отец в беспамятстве, состояние критическое. Выйдите немедленно, не мешайте работать!
Ничего не оставалось, как послушаться. Финист вышел из отцовских покоев в сильнейшем смятении.
Глава 13
Всю дорогу из храма в княжеское