– Это тебе за страшную, на себя посмотри, урод.
– Ада, что у вас творится? – послышался голос бабушки, может взять и рассказать ей правду, кто на самом деле этот Царев?
– Всё хорошо, мы уже ложимся спать, бабуль, – открываю дверь, и впускаю этого говнюка.
– Да, ну! Теперь понятно, где обитает наша серая мышь. Здесь всё пропахло старостью и древностью.
– Посмотрите, нашему королю не нравится, есть отличная возможность поспать на улице. А хотя пока не поздно, заводи свой поганый драндулет и проваливай домой. Мы ведь оба знаем, что ты наврал с три короба невинным старикам, – расстилаю кровать, а этот поганец принимается трогать мои вещи.
– Какая догадливая, а как ещё я мог поставить не послушную зверушку на место? Так, и что это у нас в первом ящике. Ух, ты! Нижнее бельё серой мышки, – он достал оттуда довольно интимную вещь, от чего я пришла в бешенство.
– Отдай, урод…
А этот гад лишь поднимает их над головой и соблазняет своим мерзким бархатистым голосом.
– Какие смешные трусики в цветочек… Упасть не встать, такой зверушки у меня ещё не было.
– Эй, жалкое подобие на мужчину, кто сказал, что я ей стану?
И тут он оттягивает мою прядь, а потом проводит пальцем по нижней губе.
– Ещё как станешь… Будешь сходить по мне с ума и влюбишься…
– Влюблюсь в тебя? Ни за что…
– И я тебе больше скажу, это уже произошло. Осталось заказать ошейник у своего ювелира… – смеётся в лицо, а я со всей силы даю ему по яйцам.
– Больной придурок!
– Гонора много? Я быстро поставлю тебя на место! А за непослушание, накажу минетом, – насильно усадил на комод и раздвинул ноги.
– Отпусти меня. Я буду кричать, – хочу отвернуть своё лицо, а он принимается снова за свои игры, и снимает мой свитер.
– Интересно, а бюстгальтер тоже в цветочек? Ада, ты такая старомодная. Как будто свалилась с луны, – он ловко избавился от свитера, а потом поднял мои руки у меня над головой, и стал через кружевной лиф ласкать соски. – Твердеют. Кажется, одной сучке нравятся мои прикосновения.
– Сволочь, это насилие… А-а! – издаю стон, а он смеётся.
– Пошли ко мне в зверинец, я тебя отогрею, ведь, несмотря на то, что ты страшненькая, тебе тоже нужна ласка, – освобождает мой левый сосок и начинает щекотать его языком, такого сумасшедшего напряжения, я ещё не испытывала.
– Никогда… Я не опущусь так низко, прекрати.
– Если ты не согласишься, я раздавлю тебя, как гниль… Одно моё слово и твоя жизнь превратится в ад! – шепчет на ухо, а его пальцы хотят уже забраться в трусики, как я вспоминаю про одну девочку, которую видела в торговом центре.
– Знала бы твоя сестра, какая ты на самом деле сволочь и насильник, – мои слова будто отрезвили его, и он отстранился. Надо было видеть выражение его лица, он рвал и метал.
– Как