– И вам не хворать, господин Амис.
– Какая ответная услуга интересует госпожу ведьму? – перешел мой собеседник сразу к делу, ничуть не смутившись моим поведением.
– Вчера был ограблен один ростовщик, – многозначительно поведала я, – кстати, он находился под вашей гарантией…
– Да-да, – перебил меня Амис, сочувственно качая головой, – запутанная и печальная история… Но могу уверить, бедняга Бахтар все возместит, и если…
– Не совсем, – я бросила груши и выпрямилась, – дело в том, что украдены не только деньги. Пропали мои личные и очень ценные для меня вещи. Боюсь, их возместить невозможно.
– О чем конкретно речь, госпожа Мия Погорельская? – очень серьезно осведомился Амис.
– Не припоминаю, чтобы я Вам представлялась. Ну, да ладно. Я бы удивилась, если бы Вы не знали мое имя. А речь, собственно, о двух закрытых заклинанием свинцовых коробочках. Они мне нужны. ОЧЕНЬ. Настолько же сильно, насколько Вам бы могла понадобиться Ваша собственная голова, когда мы с Вами познакомились. Услуга, на мой взгляд, равноценная, не находите?
– Госпожа ведьма ставит меня в несколько затруднительное положение…
– Ничуть! Вы вправе разбираться с вашими э… внутренними проблемами самостоятельно. Личность вора меня не интересует. Единственное, что мне нужно, – это мои артефакты. Верните их мне – и мы в расчете. Вы же умеете держать слово? Думаю, умеете, иначе меня бы здесь не было.
Он молчал, меланхолично любуясь сизыми кольцами, что медленно расползались и таяли в пространстве. Потом, наконец, взглянул на гостью.
– Я прошу у вас два дня, госпожа Мия. Коробочки будут в целости и сохранности – слово Амиса.
И он почему-то сник. У меня не было никакого желания с этим разбираться, поэтому я приняла его слово и только уточнила:
– Я могу не волноваться, что они попадут в другие руки? Заклинание взломать практически невозможно, но я все равно беспокоюсь.
– Не беспокойтесь. Два дня.
Загадочные молчуны возникли в дверях, как по волшебству, словно подслушивали. Они проводили меня обратно в карету и доставили точно к порогу дома, после чего экипаж быстро и практически бесшумно растворился в ночной темноте.
Я вернулась в комнату и устало опустилась в кресло. Небо уже подернулось предрассветным маревом, а сна ни в одном глазу. А все потому, что изнутри грызло назойливое беспокойство… И еще – одиночество.
Раньше я разделила бы эти метания с Дасмой, но у нее теперь своя семейная жизнь. Я навещала их раза два в неделю – навязываться чаще было неудобно. И я все равно чувствовала себя покинутой всеми и никому не нужной…
На следующий же день после того, как я получила звание боевого мага и в присутствии всех на Северном Дворе Трехглавого Замка мне торжественно вручили синюю мантию, ушел