– Да? – она подняла на него взгляд.
– Не хочешь нам ничего рассказать? – Джим улыбнулся.
– А что мне рассказывать?
– Не делай вид, что ты нас не понимаешь… Я думал, ты разумней? – Харпер ухмыльнулся
– Мне нечего вам рассказывать. У нас с ним ничего нет. Мы просто друзья! – Лили взяла сковородку и откинула в раковину
– Ненадолго это всё, ненадолго. – Харпер сказал это шёпотом Джиму
– Я вообще-то всё слышу… – Лили посмотрела злым взглядом на друзей, а они просто посмеялись. Будто знали, что эти двое заинтересовали друг друга.
* * *
У Томми сильно болела голова. Он вышел из подъезда, и вдохнул чистого воздуха. Стало лучше. Намного лучше. Около дома были качели. Много детей, и трава, которая скоро позеленеет.
«Специально что ли, купила здесь квартиру? Вокруг какое-то детство и сказки. А ещё, это место моей юности».
И правда, Добряк знал каждый подъезд этих домов. Каждый лестничный пролёт, каждую крышу. Эти места, были ему знакомы до глубины души. Здесь, он прятался от ссор, от плохих мыслей и реальности. И себя в этажи.
Даже, воздух и атмосфера были такими же, как в те года.
Через несколько минут, парень сел в подъехавший автомобиль. В окне был пейзаж города. Такого, родного Тому, города. Жалкого, но самого красивого города в этой стране. Потрясающего Tомсити. Транспорт тронулся.
В наушниках заиграла его песня.
– О нет. – Томми выдохнул.
Эта песня была о выдуманных образах людей. Он поёт об образе девушки, которая будет жить в его нотах. Но он её придумал, и, к сожалению, образ нельзя воскресить. А этот жалкий мир, тонкий обман.
Он не любил эту песню. Она была по-настоящему отражением, его мечты. Но минус был в том, что её пока не удавалось осуществить. Да и, увидеть тоже.
Через полчаса парень уже заходил в квартиру. Опять они. Эти темные стены, картины каких-то музыкантов и мятые бумаги. В ноутбуке какие-то незаконченные идеи, которые вряд ли дойдут до ума. Он всегда оставлял их на «потом». А когда, места не хватало для новых битов – удалял.
Том посмотрел в зеркало.
«Господи, какой ты жалкий». – он смотрел на своё отражение, и ужасался.
Опухшее лицо, синяки под глазами, весящие вещи на теле, и запах перегара. Действительно, жалкий. Добряк закатил глаза, и помчался в душ. Горячие струйки стекали по телу, смывая всю грязь вчерашнего вечера, весь запах алкоголя, и дешёвых женских духов. А зубная паста, убрала последние признаки виски со рта.
Том вышел из ванны. Полотенцем, вытирая своё тело, он смотрел в зеркало. Его рыжие волосы были непослушными, не успевали они высохнуть, как сразу становились кудрявыми. Это всё, от отца.
Шрамы на лбу, напоминали ужасные недели. Недели, когда он болел ветрянкой и стонал по ночам, раздирая болячки. Слава Богу, ветрянкой болеют один раз в жизни.
Руки, такие мускулистые, отражали силу и мощь парня. Левая рука была полностью забита татуировками. Он всегда хотел так