– Это от насекомых, – сказал он мне, будто оправдываясь. – Вещи-то хорошие, жалко, если моль съест.
Я молча закуталась в плащ, пахнущий горькой полынью и лавандой, и шагнула к выходу. Напряжение отпустило меня, неведомая сила отступила, нехотя уползая в самые темные щели моей души, но я чувствовала, что оно может вернуться в любой момент. Следовало как можно быстрее найти Ареналя и Тайруга, пока я не натворила беды.
Вопреки моим ожиданиям, за порогом комнаты меня ждала вовсе не улица, а длинный полутемный коридор с низко нависающим потолком. В стенах коридора я увидела еще несколько приоткрытых дверей, из которых доносились приглушенные стоны и проклятья. В воздухе стоял жуткий запах немытых тел и гноящихся ран, смешанный с резким ароматом камфары и эфирных масел. Этот странный дом нравился мне все меньше и меньше.
– Что это за место? – обратилась я к старику, который вышел вслед за мной, не переставая бросать на меня странные взгляды, полные суеверного ужаса. – Что это за звуки?
– Это лазарет. Подпольный, если можно так сказать. Мы принимаем здесь всех, кто не может себе позволить оплатить услуги настоящего мага-целителя. Вы же понимаете, в нынешнем положении, у многих это единственный выход.
Я задумалась. Если бы Менро принял меня за королевского мага, как я решила сначала, он бы ни за что не стал рассказывать мне о нелегальной больнице. Получается, он спутал меня с кем-то другим? Наверное, в другой ситуации я бы остановилась и потребовала объяснений. Но сейчас мне хотелось как можно скорее выйти на свежий воздух из этого прибежища смерти и скорби. Теперь я понимала, почему Райзен, уходя, назвал это место богадельней.
Но все-таки я тоже была целителем. Животворящая магия, живущая во мне, не давала уйти просто так, не побеспокоившись о нуждах страждущих.
– И много сейчас больных? – спросила я у Менро.
– Да человек пять. Четверо, как и вы, пострадали от дознавателей. Еще женщина с нехорошей болезнью.
– Здесь есть другие целители?
– Нет, этьерна, только я.
– А лицензия у вас есть?
– Была, окаянная, пару лет назад, – вздохнул старик. Мы как раз проходили мимо одной из приоткрытых дверей, и я успела заметить кровать в полутемной комнате, на которой метался в бреду незнакомый мужчина. Над ним склонилась женская фигура, а рядом на столе тускло горела одинокая свечка. – Да только срок вышел. Хотел было продлить, только понял, что моих сбережений не хватит. Я же не этирнов богатых лечу, а с этих несчастных бедолаг совесть не позволяет брать деньги.
– Не боитесь в тюрьму попасть? Эти четверо, кого дознаватели ранили… они же преступники? Беглые?
– Боюсь. А что делать? Совсем народ налогами да повинностями задавили, вот и идут многие на большую дорогу грабежом