– Неужели вы не знали об этой проблеме раньше?
– Поначалу мы хотели уменьшить размер без изменения принципа работы. К шару пришли только по итогам испытаний прототипов и в нем рассчитывали на инерциальную навигацию.
– Логично, – согласился я. – При отсутствии спутниковой навигации акселерометры и гироскопы могут решить проблему. У них неплохая точность. Кажется, для ракет отклонение не более пятисот метров при дальности пять тысяч километров. Для трубопроводов должно быть достаточно.
– Существует проклятие размерности, – ответил Баринов. – На ракете есть место, чтобы установить точные приборы. В смартфоне нет, и встроенные МЭМС-гироскопы для навигации не годятся. Никакие промежуточные варианты не подходили. Это был тупик. Мы хотели закрывать проект и списывать убытки, и только от безысходности обратились к Храмцову. Он не был специалистом ни в навигации, ни в диагностике, но о нем говорили «может брать нерешаемые задачи». Терять было нечего, мы согласились.
– А как вы это оформили?
– Очень необычно, – усмехнулся Баринов. – Храмцов не обещал, что решит задачу. Он взял пару недель на раздумья и попросил подписать договор. В нем не было аванса, но была крупная сумма, которую мы обязаны заплатить институту, если тот выдаст решение, а мы его примем. Можно ничего не платить, если решение не подходит, но тогда Храмцов мог запатентовать его сам. Уловили хитрость?
– Я не силен в патентовании.
– Рассмотрим три варианта. Если находится решение, которое нам подходит, мы честно платим. Если решения нет, расходимся без претензий. Допустим, решение есть, а мы хотим сэкономить и не принимаем его. Тогда Храмцов оформляет патент, и нам придется платить, если мы будем использовать решение на практике. При всей уродливости патентного права оно перераспределяет риски и расходы. Оформление заявок на вечные двигатели требует оплаты, но не мешает патентованию промышленно значимых изобретений, позволяя получать отдачу от исследований. Храмцов разбирается, поэтому и вписывает это как защиту от нечестного заказчика.
– Так вот как он финансирует свой институт. Хороший ход во всех отношения.
– Через десять дней Храмцов вернулся к нам и радостно сообщил, что всё придумал, – продолжал Баринов. – Он не говорил, как пришел к решению, а просто объяснил суть. «Вам не нужна инерциальная навигация. Она используется в ракетах, в подводных лодках, то есть там, где объект находится в объеме однородной среды без ориентиров. У вас все проще, есть труба, это естественная система отсчета. Это и нужно использовать.