С первого дня войны, едва Иерхейм успел стереть пепел со своего лица после ночного налёта, по городу поползла мятежная волна – бунты, стычки с гвардейцами и явно не стихийные митинги. Они хотели мира и были недовольны властью. Во всяком случае, так это должно было выглядеть со стороны – со стороны испуганного и уставшего народа. Была и другая сторона, где война это всего лишь удобный повод шатнуть ситуацию. Ким чувствовал, что всё это миратребование слишком кондово и зыбко, чтобы на нём останавливаться. Есть ещё какой-то козырь в рукаве у таинственных заговорщиков и они его обязательно достанут. Ким был уверен в том, что дядюшка Лукреций просто круто замешан в этом деле, но главой заговора не является – он хоть и хитрый, но явно плосковат для такой роли. Недовольных в самом Иерхейме на время успокоили переговорами и силой, но как говорится «осадочек остался».
Урих принес вести о том, что оппозиционная группировка в Шенбере насчитывает около двадцати тысяч вооруженных, организованных и материально мотивированных недрузей, готовых в любой момент выдвинуться на столицу. В том, что мотивы их сугубо материальны можно было не сомневаться – о продажности шенберцев ходили легенды.
Ким, как мог, расправлял плечи, но они складывались обратно. Уставший и бледный, он держался. Он король и он обязан быть сильным. Но каждые тридцать секунд ему хотелось присесть и рыть землю, рыть её до тех пор, пока не пророешь её насквозь и не вылезешь с обратной стороны земного шара… И не видеть всего этого. И не слышать всего этого.
…Кто-то горячим, почти обжигающим дыханием в спину…
Рагвард.
Тихо, медленно, почти с досадой:
– Ваше величество… У нас есть время и силы, чтобы передавить их как тараканов… Одного за другим. Главное вычистить верхушку, которая всем этим кукловодит… Ну что я тебе объясняю, ты и так всё понимаешь. Золтан, ну я же прав? Вот Золтан со мной согласен!
Киму совсем не хотелось спорить, но и сдаваться он не собирался:
– Рагвард, вся эта верхушка – мои кровные родственники.
– Плевать!
– И дело не в этом… Рагвард, ничего не изменится. Ничего. Мы передавим этих – вылезут другие. Это больше чем война. Что-то зачалось очень давно, я даже не могу представить как давно… Оно зачалось и теперь родилось. И оно пришло по мою душу, Рагвард. Ты понимаешь? Я не знаю, что оно такое, но я должен выйти ему на встречу. Один на один.
– Глубоко копаешь! Слишком глубоко! – Рагвард тенью ходил по залу и уже откровенно ворчал. – Вылезут другие – передавим и других.
– Нет. Я думаю… что я должен поговорить с отцом. Проведи меня в госпиталь. Пожалуйста. Он ведь ещё там?
– Да. И я не пойму, почему нет приказа об его эвакуации.
– Приказ есть. Он не хочет покидать столицу. Ты же знаешь, что на