Мой стояк болезненно ноет, и я, прикрыв глаза, сжимаю его. Тихонько рычу. Мучительное ощущение бешеного желания не отпускает. Хочу ту девочку с большими глазами и в белых трусиках. Хочу эти влажные губки. Эту маленькую, нежную грудь. Намотать на кулак светлые волосы и долбиться в нежное тело.
Мозг все еще плавает в тумане похоти и жажды разорвать кого-нибудь. Через него уже пробивается здравый рассудок, но пока слабовато.
Начинаю гладить свой член, крепко сжав его в кулак, но резко торможу, услышав слева всхлип. Нахмурившись, открываю глаза и медленно поворачиваю голову. Зависаю, когда смотрю прямо в испуганные глаза. Те самые, которые еще минуту назад всплывали в моей памяти.
Представив себе, как странно смотрюсь с каменным стволом в руке, отпускаю его, и он лупит меня по животу.
Прикрыться нечем, так что я сажусь на кровати и тянусь к краю одеяла. Набрасываю его на бедра и сверлю девочку взглядом. Член дергается сильнее, когда она прикусывает нежную губку, и мне хочется достать его и закончить то, что начал.
Меня накрывает странными чувствами. С одной стороны все еще хочется растерзать эту святую невинность. А с другой… она реально так напугана, что, кажется, сейчас умрет от страха.
– Ты кто? – хриплю.
– Даша, – тихо отвечает она. Еще и имя, блядь, такое. Была бы какой-нибудь… не знаю… Гердой… было бы легче. А так Даша. Плюшевая зайка.
– Ты как здесь оказалась, Даша? – смакую ее имя на языке, и его обдает сладкой кислотой, по новой зажигая мою кровь.
– Не знаю, – тихо отвечает она, и кристальная слезинка выкатывается из уголка глаза. Стекает по щеке и капает на халат, в который она завернута. Розовый с гребаными зайчиками. Пиздец! Такой крошке здесь не место.
Вспоминаю, как смотрел на нее на экране перед боем, и съеживаюсь от того, что не могу сделать с ней все то, что хочется. А хочется мне таких запредельных штук, что сводит в паху.
– У вас… – она облизывает губки, и я сглатываю. – У вас бровь рассечена. – Пробую пальцами, проходясь по засохшей кровяной корке, и шиплю. – Кровь уже не течет. Я… – отводит глаза в сторону. – Ночью текла. Я промокнула полотенцем.
Прослеживаю ее взгляд и смотрю на брошенное на пол небольшое серое полотенце в пятнах крови.
– Спасибо, – киваю хмуро. Мне не надо, чтобы она помогала мне! Мне надо, чтобы дала.
Я не успеваю ничего больше сказать, как бряцает замок, и тяжелая дверь открывается. На пороге док. Он окидывает нас с Дашей взглядом и ухмыляется. М-да, картинка та еще. Я голый с куском одеяла на бедрах, а испуганная девочка сидит на табуретке в самом углу в розовом