Игла в квадрате
Санитарка, которую все звали в отделении Семеновной, грузная и неповоротливая, тяжелая женщина, которая, казалось, не могла стоять на ногах, не опираясь на швабру, закончила, наконец, уборку в процедурном кабинете. Алена включила кварц, затем закрыла дверь кабинета на замок и, проходя мимо поста дежурной медсестры, отдала ключ, предупредив, чтобы та не забыла через полчаса отключить кварцевый аппарат.
На выходе из отделения ее встретил больной Катуковский, он же Каток. Неделю назад его привезли, как говорила Семеновна, никакого. Но уже через два дня он оклемался, начал ходить, показав всем свой прилипчивый характер. Молодой, языкастый, с татуированной печаткой на безымянном пальце правой руки, обаятельной улыбкой, сквозь которую, однако, едва просматривалась легкая ирония, он завязал знакомство с большинством женщин в отделении, каким-то чутьем безошибочно определяя тех, кто действительно нуждался в мужском внимании.
– Уже линяете? – спросил он игриво.
– Да, – холодно ответила Алена.
– Куда мне позвонить?
– В Новинки[2]…
Каток сделал коленце, видимо, предполагая, что этим оказывает знаки наивысшего внимания и уважения.
– Ну, тогда до завтра…
– До завтра, – сказала она ему, понимая, что попытки установить с ней контакт были связаны вовсе не с интересом Катка к ней как к женщине. Его, скорее всего, интересовало содержимое маленького отделения сейфа процедурного кабинета, в котором вместе с ампульной наркотикой хранились и таблетки кодтерпина.
Закрывая дверь отделения, Алена заметила, как Каток зэковской походкой покатил к посту дежурной медсестры. Маневр этот был преждевременен. Сестра, конечно, пошлет его подальше. Она не станет болтать с ним днем: в ординаторской врачи, да и завотделением, ушедшая к главному на совещание, вот-вот должна была появиться обратно.
Спускаясь по лестнице в вестибюль, она поймала себя на мысли, что переключение внимания Катка на другой объект слегка уязвило ее. Однако уже на улице забыла и Катка, и коллег. Впереди были домашние заботы.
Алена забежала в гастроном возле универмага «Беларусь». Обычно продукты она покупала на Комаровке[3]. Времени на это уходило больше, но продукты там были дешевле.
– Проигрываешь в расстоянии, выигрываешь в ценах, – говорил сын Виталька, студент политеха, который вчера уехал с друзьями в Брест. И, следовательно, ей нельзя было долго задерживаться на работе.
Втиснувшись в трамвай, она проехала три остановки и пересела на автобус, идущий на юго-запад. На ее счастье, это был экспресс. Значит, скоро она будет дома. Тут Алена хлопнула себя по карману и вспомнила, что забыла на столике в процедурном камфорное масло.
– Может быть, дома осталось чуть-чуть, – вслух произнесла она, понимая,