– Простите, сэр, но ни я, ни моя жена не имели чести…
– Тогда как объяснить, что сэр Сесил хлопочет за вас перед Коллегией? Или вы тоже составили ему гороскоп? – В последней фразе Уолсингема явственно прозвучала насмешка.
– Что вы, сэр! Как можно. Где я, а где секретарь ее королевского высочества… – Тут Бомелиус поднял свои бегающие глазки к закопченному потолку пыточной.
– И все-таки. Говорите правду, черт вас дери! – Слова Уолсингема прозвучали как удар хлыстом по обнаженной спине узника.
Палач был глухим и немым, но не слепым. Заметив, как грозно нахмурился Уолсингем, он начал деловито ворошить тлеющие угли, чем снова довел бедного лекаря до состояния панического ужаса.
– Да-да, конечно… только правду… и ничего более… – заторопился Бомелиус. – Я точно не знаю, – ведь мы с женой не виделись со дня моего ареста, – но мне кажется, что нам помогла госпожа Бертье, урожденная баронесса Виллоуби де Эресби. Это она находится в родстве с государственным секретарем.
– Что вас связывает с госпожой Бертье?
– Это старая история… Дело в том, что мой отец, преподобный Генри Бомелиус, крестил Перегрина, сына супружеской четы Бертье. Это когда мы жили в Вестфалии. Мальчик был очень слаб, и все думали, что он не выживет. Положение было безвыходным, безнадежным, и тогда я рискнул применить свои, тогда еще совсем скромные, познания в медицине… Наверное, Господь сжалился над Перегрином… Нынче он жив и вполне здоров.
«Оказывается, этот лекарь-недоучка не такой уж и шарлатан… – с удивлением подумал Уолсингем. – Судя по всему, он говорит правду насчет младенца Перегрина и четы Бертье. Что касается сэра Сесила, то с его стороны, похоже, никаких препятствий не предвидится. Он всего лишь оказал любезность баронессе. Выходит, не так уж я был и неправ в своих умозаключениях… Посол московитов должен вернуться домой с новым лейб-медикусом для царя Иоанна Васильевича! Дело остается за малым: сначала лишить Бомелиуса всех надежд на медицинскую практику в просвещенной Европе, а затем принудить его уехать в холодную варварскую Московию. Но и это еще полдела. Нужно каким-то образом представить Бомелиуса русскому посланнику, расписав его медицинские таланты в превосходных степенях. Думаю, что уговорить, а тем более обвести вокруг пальца подозрительного и недоверчивого московита будет непросто…»
Уолсингему было известно, что как раз в это время в Лондоне находится посольство московитов во главе с Андреем Совиным. Посланник имел поручение заключить русско-английский союзнический договор, одним из главных пунктов которого была гарантия убежища в случае необходимости для царя в Англии и для королевы в России.
Однако, судя по некоторым фразам, нечаянно (или как бы нечаянно) оброненным сэром