Я как могла извивалась, желая прекратить мучения, которые лишь доставляли мне дискомфорт. Хотя, я лукавила сама себе, ведь новые ощущения искрой обжигали мою душу. По мере того, как я сопротивлялась, Марат таранил мое естество, и чуть было не вошел, касаясь членом вагины. Я ахнула, на что мужчина ухмыльнулся и продолжил пытку, только уже со второй грудью. Его дыхание обжигало мою кожу, и, закинув голову назад, я громко застонала, испытывая что-то волнообразное снизу живота. Я дико испугалась, когда Марат тоже зарычал и просунул свою свободную руку между нашими телами. Он накрыл мой лобок ладонью и пальцем надавил на клитор. Вот тут у меня не было шансов – я выкрикнула его имя, сокрушаясь чем-то сильным. Конечно, я знала, что женщины испытывают оргазм, занимаясь любовью с мужчиной, но я никогда не думала, что именно так реагировало тело на удовольствие.
– Да, – протянул он, ловля мой стон своими губами. Марат целовал меня, пока я была в прострации от полученной дозы эндорфинов. Это нечто. Я чувствовала соль на его губах, и заметила, что его щека вымазана моей кровью. Очень символично, черт возьми…
Увернувшись от его настойчивых губ, я расслабила руку, и осколок выпал. Рана начала гореть огнем, пульсируя и напоминая мне о моей собственной оплошности.
Марат остановился. Он так тяжело дышал, контролируя себя. Его пристальный потемневший взгляд был пронизан вожделением и безумием. Мы оба молчали, и время словно остановилось, оставив нас двоих в особенном куполе бесконечности. Я дышала ртом, и оттого мне хотелось пить, но глядя на губы Марата, та ли жажда мучила меня прямо сейчас?
– Если подобное повторится еще раз, – с хрипотцой начал он, ухватившись за мой подбородок и завладев моим вниманием. Марат излучал ненависть ко мне, и я чувствовала, как она росла с каждой секундой все больше и больше. – Я выпорю тебя, Аврора. И это не пустые слова. Запомни.
– У меня нет другого выхода! – закричала я и плюнула ему в лицо. Марат остолбенел. Боже, Аврора, что ты делаешь! Сама себе была не рада. Мужчина опустил руку ниже и схватил меня за шею.
– Хорошо. Пусть будет по-твоему, – сузив черные глаза, зловеще сказал он, затем схватил осколок за моей головой и приставил его к лицу. От ужаса я вновь начала выбиваться из его крепкой хватки, но под весом Марата это походило больше на безуспешную попытку лишь ускорить процесс его наказания. Проведя острым уголком мне по щеке, он не надавливал его, но следил за тем, как вел острие ниже, добираясь до моей груди. – Хочешь, я вырежу на твоей коже памятку, как вести себя? А, Аврора? – и Марат показательно надавил осколком, вонзая уголок в мою плоть.
– А! – закричала я, и слезы хлынули из глаз. Теплые капельки стекали по вискам, попадая в уши. – Я обещаю. Обещаю, что не буду так поступать! – затараторила, хватая ртом