И первая любовь – судьбы урок,
Свобода – ветром в чистом поле,
Последний юности звонок!
В земных мечтах умчимся к взрослой жизни
И упорхнём с гнезда, встав на крыло,
Стремясь постичь заоблачные выси,
С родимых мест стартуя высоко…
Припев.
О былом…
Прошло дней жизненных немало,
Воды немало утекло,
Пусть пионерии не знала,
Взгляну назад через стекло!
Охотно верю – славный праздник,
В дорогу – к юности зовёт
Сердцам горн пионерский, – радость,
И неизведанный полёт!
Об этом мама говорила,
Блестел слезами мамин взгляд,
В её рассказах скрыта сила
Любви, что в памяти хранят!
А красный пионерский галстук
Горел на солнышке – костром:
Досель горит костёр – не гаснет
Воспоминаньем о былом…
Мать-и-мачеха…
Пустырь открылся мать-и-мачехе,
Она – желтком заполонила,
Земля хоть скудная и чахлая,
Но выросла такая сила!
Всем, чем богат рачительный
Пустырь: песком делился, глиной,
Пытался быть траве – учителем,
Обед накрыл ей с картой «винной»!
Но тщетно всё, ей быть целителем,
Ему ж скуднее час от часу,
Не дорожит его обителью,
Она любой излечит кашель.
Манит траву изгиб извилистый:
К реке б на отмель перебраться,
Цветы сменить – на листья силится,
Пора за жизнь «царь-зелью»* драться!
Царь-зелье* – тоже, что и «мать-и-мачеха», трава с лечебными свойствами, средство от кашля.
Звал Солнышком…
Свинцовое небо и утро
Туман укрывал перламутром.
Без Солнышка – Свет пропадёт,
Безрадостным будет денёк.
Набатом стучат поминутно
Слова, что в сердцах написал:
«Всё»…«Всё»…Остальное лишь смутно.
Трагедии большей не знал.
Уходишь куда же ты, Солнце,
Не я ли тебя так любил?
Звал Солнышком… Солнышком только!
А словом жестоким – убил.
Свинцовое небо и вечер.
Мятежность и горе – в душе.
Горят поминальные свечи,
Любви смерть – в порядке вещей?
Ко всем чертям – морали!
Хочу букет цветов,
Конечно, белых лилий,
А в запахе – любовь!
И стать тебе богиней,
Чтобы душа – вразнос,
Ко всем чертям – морали!
Приличья под откос,
Чтоб страсти нас распяли!
Хочу до одури любить…
Конечно, без сомнений,
Тебе светилом быть,
Загадкой, вдохновеньем!
Чтоб