Сказав это, он сжимает кулак и демонстрирует с близкого расстояния, поднося к моему носу. Я молчу, жду что будет дальше.
– И никто не будет тебя вытаскивать.
– Уверены? – усмехаюсь я.
– А давай проверим. Посидишь у меня недельку, а я пока дело тебе подберу поинтереснее. Ты сам рассуди, чего в тебе такого ценного, чтобы за тебя биться? Кто захочет из-за тебя подставляться, если ты в дерьмо вляпаешься? Ты свою роль уже сыграл. Можно дальше и без тебя. Оборудование заказать любой более-менее опытный контрабандист сможет. Персонала тоже хватает. А если тебя не станет, доля твоя корешам пойдёт. Так что единственный выход для тебя – это дружба со мной. Личные связи они ведь очень многое решают в нашей жизни. К тому же двадцать пять процентов – это не так много. Я, как видишь, не жадничаю. Но не только с московского объекта, но и с сибирских тоже. Со всего, короче.
– А что взамен? Иммунитет? Это чисто теоретические вопросы.
– А взамен защита от преследования.
– А если бы я убил кого-то?
– Ну, надеюсь, ты не такой дурак. За что будешь платить, в том будешь иметь защиту.
Я хмыкаю:
– И сколько у вас стоит убийство?
– Мы такими делами не занимаемся, – отвечает он. – Наш интерес лежит в области экономики.
– Заманчиво, товарищ майор.
– Да, предложение хорошее. Но придётся ещё кое-что делать. Будешь сообщать информацию об урках и о конторских. Я тебя оформлю, как агента. И если что, даже если со мной что-то случится, тьфу-тьфу-тьфу, тебя никто за жабры не схватит. Всё чётко, въезжаешь, Бро? Работай практически легально.
Въезжаю, конечно. Схема-то неновая. Воруют под прикрытием агентурных сетей.
– Ну, что скажешь?
– Скажу, всё бы ничего, да работаете вы больно топорно, и была бы реальная защита, в случае, если бы я оказался тем, за кого вы меня принимаете, непонятно. Схватили у гостиницы на глазах у восхищённой публики, можно сказать. И если бы всё было, как вы говорите, то вы бы своего агента подставили, с самого начала. Это в крови у вашего брата. А дальше вообще пошло бы поехало вкривь и вкось через одно место. Я вас знаю. Ещё скажу, что вы сами меня толкаете на преступление. Я бы сроду этими делами не занимался, а вы меня запугиваете, грозите преследованием по сфабрикованным делам. К тому же двадцать пять процентов – это вообще грабёж. Это я теоретически рассуждаю. Если бы какой-то человек согласился на ваше предложение, можно предположить, что у него ничего бы не оставалось. Вряд ли же он всё себе забирает из тех заработков, о которых вы говорите. Зачем такому человеку вообще вся эта канитель, если денег с гулькин нос бы оставался?
– Ну ты мне-то не заливай про гулькин нос. А то я не знаю, сколько одна точка приносит.
– Ну, вы по Москве-то не равняйте. В регионах по-другому дела обстоят. Там все три дают меньше одной вашей. Я так думаю. И, будь я действительно тем, за кого вы меня приняли, я бы, несомненно, хотел подумать, прежде чем давать ответ. Но вам тоже было бы о чём подумать. Ашотик ваш, говорят с катушек