Смех Кошмара сродни воде, стекающей по стенам пещеры, отдавался эхом, а затем растворялся в полнейшей тишине.
«Потому что, моя дорогая, такова МОЯ натура».
Я сидела возле реки, наслаждаясь спокойным звуком бегущей воды. Сорвав тысячелистник, один за другим отрывала крошечные желтые лепестки. Я купила у торговца яблоко и кусок острого сыра и оставалась на берегу, пока затянутый туманом свет не скрылся за горизонтом. Какая-то крошечная надежда твердила мне, что Айони может покинуть отчий дом раньше и последовать за мной – что мы вместе пройдем по лесной дороге – но колокол прозвонил семь раз, а она все не приходила.
Я заплела волосы в толстую косу и отряхнула грязь с подола. Бросив последний взгляд на дорогу, ведущую в город, я сжала в кармане воронью лапку и вошла в лес.
Глава вторая
Все началось в ночь великой бури. Ветер распахнул ставни моего окна, резкие вспышки молний отбрасывали зловещие тени на пол спальни. Лестница скрипела, пока отец поднимался на цыпочках, крики убегающей служанки все еще разносились по коридорам. Когда отец подошел к двери моей комнаты, я лежала неподвижно, в бреду, мои вены стали темными, словно корни деревьев. Он вытащил меня из узкой рамы детской кровати и отнес в карету.
Спустя два дня я очнулась в лесу под присмотром тети Опал.
Когда лихорадка спала, я каждый день просыпалась на рассвете, чтобы осмотреть тело на предмет новых признаков магии. Но они не появлялись. Каждую ночь я молилась, чтобы все это оказалось большой ошибкой и чтобы отец скорее приехал и забрал меня домой.
Я чувствовала на себе выжидательные взгляды: дяди, смотревшего с прищуром, и слуг, которые тотчас разбегались. Даже лошади сторонились меня, каким-то образом учуяв поветрие – магию, пустившую ростки в моей юной крови.
На четвертый месяц моего пребывания в лесу дядя и шестеро мужчин проехали через ворота, их лошади блестели от пота, меч дяди покрывала кровь. Тень конюшни спрятала мою долговязую фигуру, и я наблюдала за ними, с любопытством разглядывая дядю с торжествующей улыбкой на устах. Он позвал Джеда, оружейника, и они заговорили низкими, торопливыми голосами, прежде чем повернуться к дому.
Оставаясь в тени, я проследовала за ними через холл в библиотеку, обшитую красным деревом, двери которой были слегка приоткрыты. Не помню, что именно они говорили – как дяде удалось забрать Карту Провидения у разбойников, – помню только, что их охватывало волнение.
Я подождала, пока они уйдут, – хозяин дома оказался настолько глуп, что не запер карту, – и пробралась в самый центр комнаты.
В верхней части карты значилось слово «Кошмар». Мой рот открылся, а детские глаза округлились. Я достаточно хорошо знала содержание «Старой Книги Ольх», чтобы понять, что эта конкретная Карта Провидения – одна из двух в своем роде, в ней заключена огромная и устрашающая магия. Используя ее, можно обращаться к сознанию других. Если пользоваться