Наконец, мы зашли в просто огромную прихожую. И теперь я понимал, почему Рыбкин не пускал нас домой.
По центру большая многоспальная кровать, на ней густо накрашенная жгучая брюнетка в кожаном костюме, в руках у неё плётка. На спинке кровати прикреплены наручники. Вокруг разбросаны порванное нижнее бельё и различные предметы интимного характера.
– Рыбкин, ну, удивил, чертяка! Так вот ты как проводишь творческие будни! – воскликнул я. – Тогда лучше и правда – на улице.
Мы устроились в беседке в летнем саду. Довольно уютно здесь. Да плодовых деревьев много. Какой-то прудик в стороне.
Я повернул голову к прячущему стыдливый взгляд прыщавому фотографу:
– Значит так, Р-рыбкин. Сразу к делу! Это ведь ты снимал? И вот это? – я бросил перед ним местную газету с фотографиями моего рудника, а рядом – сфабрикованное фото обнажённой «как бы Анюты».
– Ну да, моя работа.
– И текст писал?
– Точно, я это делал. Я почти всегда пишу тексты к своим фотоматериалам. Так вы не заказывать пришли?
– Мы сжигать тебя пришли, Р-рыбкин! – не выдержал я. – И мне кажется, что после того, как мы выйдем отсюда, не появится ни одной статьи под твоим авторством. Ясно излагаю?
– Да ккак вы смеете… В моём доме?! – начал приходить в себя фотограф, и встал со скамьи.
– Сядьте, пока я ещё добрый, – кивнул я ему на сиденье.
– Да что вы себе..?! – возмущённо выдохнул он.
– Я и есть Драконов, – ответил я этому уроду. – Рудник которого вы запечатлели на первой полосе. А здесь… ничего не узнаёте? – я кинул ему с фото из борделя.
Рыбкин сощурился, затем посмотрел на Аню. Затем побледнел ещё сильней.
– За такое на дуэль вызывают, знаете ли… – резюмировал я.
– Мне угрожали, – пискнул Рыбкин, резко осунувшись. – Со мной связались, когда я работал над следующей статьёй. Затащили в машину. Меня заставили. Угрожали моей семье. На следующий день с утра мы поехали на рудник. А по поводу этой девушки – ничего я не делал. Это подстава.
– Ань, ну что, он правду говорит? – повернулся я к блондинке.
Она внимательно смотрела на фотографа, её радужка горела зелёным:
– А если я выдам заказчиков? Что те сделают со мной? Уж точно разрежут на куски как и обещали… и как бы по этой девке отмазаться, – усмехнулась Аня. – Вот это он и думает. Слово в слово.
Рыбкин побледнел ещё сильней.
– Ты солгал мне! – крикнул я. – Знаешь, что с такими делает один мой хороший знакомый?
Это, если что, я про себя сказал. Не буду же я так откровенно палиться, что попаданец.
– Ннет, – тот побледнел и начал дёргаться. – Что?
– Память всю выжигает со всеми нервными