– Это не считается, – посмотрел на подругу через плечо. – Лифчик сними!
– Вы обалдели? – возмутилась Настя. – Вы в мусульманской стране! К тому же, – она опасливо покосилась на соседние лежаки, – она и в лифчике способна вторую мировую повторить.
Меньше чем в пяти метрах от них у бассейна расположилась пара семей, говорящих на немецком. Мужчины действительно смотрели на Катю, как завороженные, чем довели обгоревших жен до белого каления.
– Guten Morgen, Häschen, – игриво пошевелила пальчиками Катя, повернувшись к полноватым баварцам.
Один из них дернулся, чуть не упал с шезлонга, чем вызвал ярость своей супруги и сдавленный хохот Андрея.
– Фигасе вы развлекаетесь! – раздался у них за спиной удивленный голос Иринки.
Андрей потянулся, поцеловал жену, убедив, видимо, местных работников, что у него гарем, а Катя повернулась к ней, плаксиво надув губки.
– Ира, скучно!
– Хочешь, потанцуем? – незамедлительно отозвалась Иришка. – Вместо утренней гимнастики!
– Я хочу! – воскликнула Настя.
– А как же завтрак? – поморщилась, глядя на нее, Катя.
– Это я в воду лезть не хочу, – с хитрой улыбкой объяснила девушка. – А танцевать хочу!
– Отлично! – Ира с привычной энергичностью тренера взмахнула рукой. – Пошли в амфитеатр.
– Я тогда поплаваю, – посмотрел на жену Андрей.
– С нами танцевать не пойдешь? Не? – она посмотрела на него с иронией, если не с издевкой.
– Не в мусульманской стране, – плотоядно оскалился тот, проведя ладонью по бедру жены.
***
– Шаг, плие, – Иришка не просто зарабатывала на жизнь танцами, она жила ими! То, что она сейчас делала, чему учила других, было нужно ей как воздух. Точнее, это и было ее воздухом, ее средой обитания. – Кошкой пошли, правое плечо вперед. Настя, плавнее переступай, – из динамиков звучало что-то грустное и протяжное на английском. – Волна! Наклон.
– Давай наклон уберем? – Насте не хотелось выставлять вверх попу на открытой площадке.
– Блин, – Ира раздраженно обернулась, оценила вид наклоняющейся Кати. – Ну ладно, давай уберем. Тогда просто мах волосами, – снова развернулась лицом к амфитеатру. Там уже собрались обгоревшие немки и какая-то субтильная итальяночка. Ира вскинула бровь, но танец останавливать не стала. – И… Раз, два, плие, – громко командовала она, перекрикивая музыку. – Прыжок, приставной, кошка.
– Э! А я?! – откуда-то сбоку сцены появилась Тайка, на ходу дожевывающая булку. – Меня забыли.
– Иди ко мне, старушонка моя! – Ира протянула ей руку, помогая подняться на сцену. Из них четверых Тая была самой худой и негибкой. За что ее и дразнила Ирина. – Девочки, встали квадратом. И…
И тут внизу раздались возмущенные возгласы. Наблюдавшие за танцем женщины хмурились, произносили слово «анимейшн» и тыкали пальцем в запястье, намекая, видимо, на время.
Ира, ничего не понимая, пожала плечами и обвела сцену приглашающим