Она попыталась отодвинуться, но он не дал. Удержал ее бедра на краю стола, залез под трусики и провел кончиком языка у нее между ног.
– Ай, – она вся напряглась, а его язык продолжил путь вглубь, он прижался губами, подвинул ее попу ближе к себе. Она запрокинула голову и застонала: – Лешка…
Чуть отстранился, посмотрел на нее снизу вверх, хитро улыбаясь. Она прерывисто дышала:
– Пошли в кровать, – голос не слушался ее, заметно дрожал.
Он улыбнулся шире, довольный результатом:
– Пошли.
В этот раз она сама снимала с него рубаху. Дрожа от нетерпения, подставляя плечи для поцелуев, лихорадочно расстегивала пуговицы и стягивала рукава. Трусы Леха снял вместе с джинсами. На ней была только длинная футболка, которая слетела в одно мгновенье. Татьяна упала спиной на кровать, а он попытался вернуться к тому месту, которое до этого целовал.
– Нет, иди ко мне! – она потянула его за руку. Поцеловала сама, обхватила ногами.
– Да? Прямо к тебе? – ему нравилось, когда она сжимала его коленями.
– Ага, – она хитро прищурилась, и, оттолкнувшись, перевернулась. Он оказался на спине, а она сверху.
– Даже так? – Леха был приятно удивлен.
– Не ожидал?
Он не ответил. Устроился на спине поудобнее, уперся ногами. Обхватил ее бедра, сдвинул ее вниз, туда, куда ему хотелось. Она чуть выгнулась, и глубоко вдохнув, села на его член. У Лехи все внутри превратилось в напряженный комок. Черт, как долго он этого ждал. Наблюдал за ней из-под полуприкрытых век. Она двигалась, ерзая на нем, чуть приподнимаясь, подкручивая бедра.
Поскакала, наездница. Леха знал, что ему сейчас лучше не шевелиться. Просто не мешать ей. Поднял руки на ее грудь, поймал в ладонь, сжал сосок. Она застонала, стала двигаться быстрее. Ух ты! Какая резвая. Сейчас кончит. Татьяна вдруг замерла, открыла глаза и посмотрела на Леху.
– Черт! Не тормози! – он приподнял ее за бедра и зашевелился сам, не давая ей остановиться. – Пожалуйста!
Двинулась неуверенно.
– Таня, – смотрит на нее с мольбой. – Давай до конца.
Она закрыла глаза и снова заерзала на члене взад-вперед, вгоняя его в себя глубже, прижимаясь плотнее, ускоряясь. Замерла на вдохе, застонала, впилась ногтями в его грудь, и, медленно выдохнув, упала, уткнувшись носом в его ключицу. Он обнял ее, погладил по волосам, по спине. Татьяна чуть отстранилась:
– А ты? – спросила, еле выравнивая дыхание.
– А мне не обязательно, – отмахнулся, не подумав.
– Да? – что-то нехорошее послышалось в ее голосе. Полежала пару секунд у него на груди, отдыхая, потом поднялась. – А в этот раз платить так же в агентство? Или тебе лично?
Вдох тяжёлым камнем собрался в лёгких и опустился куда-то в солнечное сплетение. Во рту стало горько. Кашлянул, чтобы выдохнуть это все. Ещё раз вдохнул.
– В