– Старьё, говоришь…
Люба спрятала монеты в шкатулку, впихнула её в ящик серванта и закрыла на ключ. Потом суетливо осмотрелась и сунула ключ в хрустальную сахарницу. «Обойдется соседка». Люба взяла телефон. Ей овладело непривычное чувство уверенности.
– Привет, Костик, – быстро проговорила она, боясь, что решимость исчезнет. – Нужна твоя помощь!
– Здравствуй, Люба! – Костя не скрывал радости. – Здорово, что ты позвонила! Что-то случилось?
– Ты в монетах старинных разбираешься? – Люба волновалась. Гнев на сестру ещё не прошёл.
Костик стал подробно и нудно рассказывать о типе чеканки, датах и прочих непонятных деталях.
– Это могут быть очень дорогие экземпляры, Люба. Необходима осторожность, – закончил он. – Если нужно, я могу посмотреть и проконсультировать владельца.
Ей вдруг понравилась его мягкость и ненавязчивость, которая уже не казалась нерешительностью. Люба с теплом в голосе спросила:
– Как у тебя дела? Как поживаешь?
– Всё по-старому. Тебя жду!
Люба почувствовала, как Костик улыбнулся. Они ещё немного поболтали о пустяках, и Люба положила трубку. Пора было наводить порядок. Она смела в урну осколки, прикрыла дверцу шифоньера, завесив палантином место, где было зеркало.
Если Костя прав, то теперь у неё на руках серьёзная сумма. Интересно, как монеты оказались в тайнике и знала ли тётка о них? А может быть, золотые десятки засунули в дверцу ещё до её рождения? От вопросов разболелась голова, и Любаша задремала.
Разбудил её звонок телефона. Это была Вера.
– Слушай, Люб, прости меня, – голос сестры был тихим. – Я всё тебе верну. Обязательно.
Люба слушала, не зная, что ответить. Первый раз в жизни Вера просила прощения. А сестра всхлипнула протяжно и, глубоко вздохнув, произнесла:
– Вадик ушёл. У нас уже давно всё плохо, я просто притворялась. А сегодня помогла собрать вещи. Ну и фиг с ним. Ну что ты молчишь?! Давай, скажи, что я гадина последняя! – закричала сестра и разревелась.
– Я просто не знаю, что нужно говорить, – растерялась Люба. Вера тяжело молчала и давилась слезами. Потом отдышалась и произнесла:
– А я знаю. Прости меня, пожалуйста.
Наталия Николаева
Дом и все, кто в нём
– Принимай, Пална!
Длинная картонная коробка еле уместилась на директорском столе.
***
– Ксения Павловна, тут подпишите.
– Да, в бухгалтерию отправили.
– Контракт выгружен.
Ксюша выключила компьютер и подошла к окну. Двор укрывало тонкое пуховое одеяло. У запасного выхода курила Ленка – и Ксюша, не выносившая табачного запаха, впервые вдруг остро ей позавидовала.
Ленка показала на крышу, подняла большой палец. Ксюша нервно улыбнулась: кровлю успели доделать за неделю до Нового года.
Детский