Ужас!
Не могу поверить, что оказалась среди таких жестоких людей. Почему меня ввели в заблуждение несколько добрых поступков? Неужели этого оказалось достаточно, чтобы расположить меня к варварскому племени? И что теперь делать?
Прислоняюсь к стене пещеры, не в силах стоять и боясь присесть.
Нет. Нет. Не могу здесь оставаться. Что, если эти дикари примутся за меня? Что, если меня обезглавят следующей? На какие еще зверства они способны?
Вдруг Кила имела в виду именно это? Когда мне прикажут «сражаться», не должна ли я буду обезглавливать чужаков и вести себя при этом так, будто ничего особенного не происходит?
Нет, мне нужно найти путь домой – назад в Руа – любым способом.
Не очень хорошо, когда тебя радушно принимают, а ты, не попрощавшись, убегаешь, как неблагодарная пройдоха. Да, такое поведение нельзя назвать достойным. Это скорее смахивает на предательство.
И тем не менее.
Если я не исчезну отсюда, то скорее рано, чем поздно моя голова слетит с плеч.
Я решаю подождать, пока солнце не исчезнет за деревьями и убывающая луна не провисит в небе некоторое время.
В предрассветные колдовские часы я уйду отсюда. И найду, должна найти путь домой.
13
Дневник короля
Эта запись, эта писанина появляется на свет при иных обстоятельствах, чем написанное раньше. Боюсь, сейчас вокруг царит паника. Советник сообщил мне, что моя дочь, принцесса, была обнаружена в предрассветные часы в одном из ужасных уголков замка… спящей.
Спящей. Это, пожалуй, самое подходящее слово.
А другое возможное здесь слово – забытье.
Вероятно также, транс.
Она не просыпается. Даже если ее сильно толкают, или трубят в ухо бравурную мелодию, или выливают бадью холодной воды на голову. Я ничего не знаю о таких снах.
Разумеется, моя жена, королева, пребывает в ужасном состоянии. Она отказывается отойти от принцессы, и, полагаю, мне не следует винить ее в этом. Ведь она как-никак женщина.
Я сказал ей, что мы найдем самых лучших в королевстве целителей и провидцев. Мы не пожалеем для них монет. Мы будем искать их по всем городам и весям.
Но каждый раз, когда я пытаюсь успокоить ее, она плачет еще горше, словно мои слова лишь все усугубляют. В довершение всего она не только утратила веселость… но, похоже, винит меня в нынешних несчастливых событиях. Она даже осмелилась обвинить меня в том, что я настаивал на раннем замужестве нашей дорогой принцессы! Словно у меня был выбор!
Но, конечно, я не мог открыть ей.
Разве я мог рассказать ей… о проклятии?
14
В мыслях мое спасение представало красивым и грациозным – вращение здесь, пируэт там, – но в реальности оно сопровождается действиями куда более неуклюжими. Я карабкаюсь по склону горы с пещерными жилищами, мое испорченное