– Ступайте, товарищ генерал, проспитесь.
– Ты, щенок, мне еще указывать будешь?! А ну, пошел вон отсюда!
Павел, внутри которого все полыхало от ярости, все же стерпел и сказал довольно спокойно:
– Вообще-то я здесь живу.
– Отжился и отслужился. Я тебя из службы как санный матрас вышвырну. Будешь, щенок, скуля, подыхать под забором.
– А не пошел бы ты на хер, чучело ряженое! – не выдержал Кулагин.
– Что?!!
Бараненко сделал глупость – он кинулся на боевого офицера. И получил встречный удар в челюсть, от которого вылетел в коридор.
– Уйди, клоун, не позорь погоны, – проходя мимо него, процедил Павел.
– Ну, сука, ты пожалеешь, что решил связаться со мной. Ой как пожалеешь!
Генерал еще что-то бормотал, но капитан уже не слышал, войдя к себе в номер. Утром он доложил об инциденте полковнику Данилову.
– Да в курсе я, – покачал тот головой. – С утра достал этот Сева. Выслушал вчерашнюю историю, правда, в совершенно иной интерпретации.
– В смысле? – удивился Павел.
– А ты думал, он себя виноватым выставит?
– Кого же?
– Ты наивный или прикидываешься, конечно, тебя!
– Вот козел!
– Кто бы спорил. Так что получается, Паша, это ты пьяный приставал к Ольге Урановой, генерал пытался тебя урезонить, но ты его ударил. Кстати, он уже в полковом медпункте взял справку о повреждении лица, видно, хорошо ты его хлестанул.
– Да какой там, товарищ полковник, если бы хорошо, то его в госпиталь с переломанной челюстью еще ночью увезли бы.
– Короче, Паша, попал ты. Жди подарков, Бараненко не из тех, кто пропускает такое.
– А мне плевать!
Кулагину действительно тогда было плевать на Бараненко. Ну и что, что снял генерал побои? И не побои, а синяк может быть, мало ли обо что по пьянке ударился? Их контакт никто не видел. Значит, и слова генерала ни подтвердить, ни опровергнуть никто не сможет. Ольга же, напротив, подтвердит, что к ней приставал не трезвый капитан, а пьяный генерал. Он даже не пошел в тот же полковой медпункт, чтобы взять справку об отсутствии алкоголя в крови, дабы потом доказать, что был трезв. Но недооценил он Бараненко, степень его подлости и цинизма. Уже вечером в гарнизоне появился дознаватель. Мелкий, неприятный тип из управления по воспитательной работе в звании майора. Он вызвал Кулагина, задавал вопросы, на которые Павел подробно отвечал, записывал ответы, только как-то быстро. Допрос, если так можно назвать разговор с майором, занял не более пятнадцати минут. После него он так же быстро поговорил с Ольгой, с офицерами из ближних к холлу номеров и укатил в Москву. А потом как гром среди ясного неба, через три месяца – приказ об увольнении капитана Кулагина за проступки, дискредитирующие воинское звание офицера. Впрочем, в приказе стоял только номер статьи.