– Нам разрешили посетить объект. Все проходим туда. А выходить оттуда будем только с результатами на руках.
– Это что же, у нас есть шанс там и остаться? Я не согласна, у меня дети, – сообщила Дарья.
– У всех дети, – слукавил Вячеслав. – А выйти оттуда разрешу только при наличии результатов. Надо будет работать ночью – будем работать ночью. Всё, хватит разговоров, пошли.
Вся группа быстрым шагом проследовала к стенду гидроиспытаний.
Огромный, длиной почти двадцать и диаметром восемь метров, бак уже достали из бассейна, вернее, достали две его половинки и положили на пол. Рядом соорудили что-то вроде строительных лесов, иначе до верха сварного шва было не достать. Комиссия начала свою работу.
Все сосредоточенно молча осматривали лопнувший шов, пытаясь отыскать причину его разрушения.
Прошло почти два часа в абсолютной тишине. Толстые стены стенда практически не пропускали внутрь звуков работающего второго цеха.
Первой заговорила Дарья Михайловна:
– Вячеслав Николаевич, я могу показать место сварки, откуда началось разрушение.
Она довольно ловко забралась по лесам к тому месту, где, по её мнению, возник источник напряжения.
– Смотрите, вот здесь, Вячеслав Николаевич. Видите, от этого места расходятся полукружья структуры. Аналогично и на второй половине бака. Идите посмотрите.
Освещение на стенде было тусклым, как и что там увидела уже немолодая женщина, да ещё в очках, вызывало большие сомнения. Тем не менее Вячеслав, позвав с собой Разина и Казакова, полез осматривать это место. Все трое внимательно следили за красивым указательным пальцем Архиповой, которым она тыкала в сварной шов, пытаясь объяснить, что она там увидела.
Действительно, если присмотреться, то можно было обнаружить некую регулярность в структуре разломанного шва, исходящую из одной, очень небольшой, области. Но четыре головы создавали тень и загораживали и так слабенькое освещение, поэтому Вячеслав попросил остаться Алексея и покричал оставшимся внизу, спрашивая, не найдётся ли у кого-нибудь фонарика. Фонарика ни у кого не нашлось.
Тут Вячеслав вспомнил, что Ирочка недели две назад презентовала ему брелок для ключей в виде фонарика с пальчиковой батарейкой, который он положил в карман. Богдашев благополучно забыл и про брелок, и про Ирочку, и про её недвусмысленные взгляды, а также про её объяснения, что это папа привёз ей из Венгрии. Пиджак он с той поры не менял. Только бы этот брелок был в кармане! Да, есть, вот он! И работает!
Они с Алексеем осматривали шов уже при более-менее подходящем освещении, – правда, фонарик через некоторое время начал странно мигать. Пришлось его тряхнуть – он загорелся, но вскоре опять замигал. Несмотря на сдыхающий фонарик, им удалось обнаружить очень подозрительное место – совсем маленькое, длиной не более сантиметра, – цвет и кристаллическая структура которого отличались от остального шва.
– Слава,