В панике зову мужа с балкона, будто он мог меня услышать из магазина. А муж в это время стоял уже в коридоре и с удивлением разглядывал лужи на полу. На мой крик он прибежал на балкон.
– У нас пожар! – дрожащим голосом говорю я.
– Вижу,– суёт в мои трясущиеся руки свой телефон, – звони в пожарную.
От испуга у меня вылетел из головы его пароль. Про экстренный вызов я тоже напрочь забыла. А свой телефон потеряла во время перебежек за водой и обратно.
Выбежала из квартиры и бегом к соседям снизу, у них всегда кто-нибудь дома. Ворвалась к ним и с порога закричала:
– Вызывайте пожарных! – и без подробностей обратно бегом наверх.
Муж в это время с шипящим газовым баллоном в руке направлялся к лифту и через плечо кинул мне с усмешкой:
– Ты зачем оставила меня и убежала?
Я в ужасе кинулась за ним, но двери лифта уже закрылись.
– Только бы не взорвался, только бы не взорвался,– бормотала я как молитву пока лифт спустился на первый этаж и муж вышел из подъезда и направился в сторону железнодорожных путей. Поблизости раздался звук сирены, подъехалп пожарная машина. Облегчённо выдохнув, я зашла в квартиру и пошла на балкон осмотреть последствия катастрофы: несколько плиток керамической облицовки отвалились от стены, угол стола ещё дымился. Занавес, точнее то, что от него осталось, полоскался чёрным лоскутом на ветру, как пиратский флаг. Угольки овощей валялись в луже на полу. Я сползла по стене и без сил опустилась на корточки.
Через несколько минут вернулся муж. Сказал, что пожарные удостоверились, что баллон опустел и уже не опасен, и уехали.
– Вставай, пойдём есть мороженое, ты наверно перегрелась. – Он поднял меня на ноги и повел в комнату.
– У тебя подол платья намок.
– Не больше, чем репутация,– сказала я.
Поедая мороженое и немного остыв, мне на ум пришла история блюда "Баба Гануш", которое появилось из такой же ситуации. Ну, или почти такой, лайт версии. Баба՜ в переводе с арабского это не ба՜ба вовсе, а совсем наоборот- папа, отец. Так вот его жена подпалила баклажаны, но не так фатально, как я, и чтобы избежать гнева мужа, то бишь баба՜ Гануша, взяла и из печеных баклажан выгребла мякоть, смешала с тахини, толчёным чесноком, оливковым маслом и лимонным соком, и подала эту пасту гневливому мужу. Тот съел её и сменил гнев на милость. Но рецепт закрепил за своим именем, а не жены. Тонкости Востока, что тут скажешь.
– Скажу, что я бы тоже не отказался от ба՜бы Гануша.
– В качестве жены или блюда?– попыталась пошутить я, но муж взял верх:
– Ну, моя жена не хуже может устроить пожар. Как насчёт ужина?
Увы, ужина мы лишились.
Почти