Сидевший рядом с ним, высокий и белобрысый, нагло улыбался, вернее, даже беззвучно хохотал, глядя прямо в испуганные глаза Сысоева. Третий с дальнего края, смуглый и черноволосый, ростом поменьше, но коренастый, почти квадратный, тоже улыбался, да как-то смутно – нечеловечьей, звероватой улыбкой, так, пожалуй, скалится волк, подходя к загнанному в угол проломанной им кошары барану.
– Не вздумай выпрыгнуть – я раньше наколоть тебя успею, – так же спокойно продолжал круглоголовый.
Сысоев тронулся с места.
«Неужели те самые убийцы-бандиты? – пронзила ужасная догадка. – Может, все-таки не они? Может, отпустят?»
– Да ты не ссы, мужик, – словно читая его мысли, сказал круглоголовый. – Довезешь, и отпустим. Нам просто очень надо, а ты какой-то нервный попался.
– Вот сюда, теперь сюда, – командовал он, – а теперь глуши мотор.
Сысоев остановил машину, выключил двигатель и сказал:
– Ребята, берите все – бумажник, куртку, машину…
И сразу захрипел, пытаясь пальцами схватить веревочную удавку, которую накинули ему сзади на шею.
– Клёво, Волчок! А то бы такую куртку кровью испортили… – успел услышать он и в последней отчаянной попытке попытался оттолкнуть душившие его руки, но страшный удар в голову сбоку погрузил его во тьму.
* * *
– Травма головы с переломом костей черепа. – Врач повернулся к Айбеку: – Я такое видел – обычно причиняется металлическим предметом – кастетом, монтировкой, гаечным ключом…
– Он будет жить?
– Трудно сказать, шансы очень малы. У нас есть результаты рентгена, но мы еще не знаем, насколько серьезны для мозга последствия повреждений. Предстоит операция. Он даже пришел в сознание, но вряд ли надолго.
– В сознание?! Доктор, нам непременно надо с ним поговорить!
– Да вы что? И речи быть не может!
– Послушайте, Шарип Сакенович, дорогой, вы же знаете, что творится в городе. Люди в панике, банда вовсю бесчинствует. А у нас никаких зацепок – только вам это говорю, между нами. Может быть, это единственный шанс…
* * *
– Девушка, – очень тихо, почти шепотом сказал Сысоев. – Очень красивая блондинка.
Лицо его было бледным. Доктор стоял рядом и внимательно следил за ним, время от времени проверяя пульс.
– А приметы? Пожалуйста, вспомните: были ли какие-нибудь особые приметы? – настаивал Айбек. – И кто с ней был? Сколько их было? Их приметы?!
– Все, уходите, – сказал врач. – Вы что, не видите? Он опять без сознания. Марш отсюда. – И повернулся к медсестре: – Зовите реаниматолога. Начинаем операцию прямо сейчас.
– Подождите, доктор! – закричал Айбек. – Может быть, он придет в себя.
– Он не придет в себя. У него кома, – сказал доктор. Он вглядывался в лицо Сысоева, одной рукой открывая его веко, а другой – держа пальцы на пульсе.
– А когда он из нее выйдет?
– Может