– Лекси…
– Я хочу побыть одна!
Мне не хотелось ругаться с родителями – в конце концов, они ни в чем не виноваты – но мне отчаянно хотелось побыть одной и обо всем спокойно подумать. К счастью, они поняли мое эмоциональное состояние и вышли из палаты, отправившись в кафетерий, находящийся этажом ниже.
Как только за ними закрылась дверь, я в голос разрыдалась, совершенно не представляя, как жить дальше. Почему-то мне не верилось в хороший исход. Не верилось, что родители найдут деньги, ведь папина кредитная история оставляет желать лучшего. Не верилось, что простая операция сможет мне помочь. Да и как вообще мне прожить слепой до сентября? Это же около трех месяцев! Я ведь даже до туалета без помощи родителей дойти не могу! И если все пойдет прахом, я не смогу вернуться в школу, и тогда на моей жизни можно окончательно поставить крест.
Гребаный Гиллис!
После жалости к себе меня охватила ярость. Мне хотелось бы прямо сейчас предстать перед ним и накостылять так, чтобы он тоже остался инвалидом. Я проклинала его самого, его жизнь, его родителей, которые вырастили его жалким, ничтожным пьяницей, ломающим судьбы ни в чем неповинных людей.
Вдруг дверь отворилась, и до меня на несколько секунд донесся шум из коридора. Я недовольно нахмурилась, ведь надеялась, что родители вернутся намного позже.
Неторопливые тихие шаги заставили меня задуматься, что это не родители. К тому же в палате я ощутила странный запах… машинного масла.
– Привет, – сказал незнакомый голос, и я вздрогнула. Неуклюже приподнялась на кровати и замерла, видя перед собой только темноту. И это чертовски бесило! Я никогда не осознавала, насколько важно нам видеть все вокруг. Без зрения я словно потерянный призрак этого мира.
– Кто здесь?
– Я… Джеймс Гиллис. Я пришел…
– Проваливай! – закричала я, как только услышала эту гребаную фамилию. По телу пробежала волна негодования. Видеть не хотела этих дурацких Гиллисов! Видеть… Забавно. Я ведь больше не могла видеть! И все из-за его гребаной семейки!
– Лекси, я…
– Уходи! – закричала и чуть не закашлялась. Я резко поднялась с кровати, потому что не хотела находиться с этим отбросом в одной комнате. Хотя вряд ли я смогла бы уйти самостоятельно, я ведь даже не знала, где конкретно находится дверь. – Проваливай! – повторила, потому что так и не услышала его шагов. – И не смей сюда больше заявляться! Надеюсь, твой гребаный брат сдохнет в тюрьме!
Я плевалась ядом, выплескивая на Джеймса весь свой гнев. Возможно, переборщила, но он попал под горячую руку. Да и в конце концов какого приема он ожидал? Что я улыбнусь и скажу, что со мной все в порядке? Потому что ни черта со мной не в порядке!
Ему в любом случае не стоило заявляться сюда вот так просто. Может, пришел просить, чтобы мы отмазали его брата? Ведь насколько я знаю, Макс – опекун Джеймса, и если с ним что-то случится, за парня возьмутся службы опеки. Хотя, возможно, он уже совершеннолетний, как и я. Мы учились в одной школе, но никогда не общались.