Задумавшись, Герман провёл пальцем по пыльному черному граниту камина.
– Нестор Неглицкий, наш пропавший нотариус, – Герман методично осматривал гостиную в поисках свечей, – говорил что-нибудь о своей личной жизни? Были ли у него враги? Или родственники, претендующие на наследство?
– Да почём мне знать? – внимательно следя за каждым движением сыщика, проговорил душеприказчик. – Он не посвящал меня в деликатные стороны своей жизни.
– Весь особняк перекрыт баррикадами из подручных предметов, – сыщик скорее вел монолог, чем обращался к Всеволоду. – Следов борьбы нет, вещи пропавшего на месте. А разлившееся после осенних дождей болото не особо располагает к прогулкам, – Герман помолчал и, засунув руку в узкий отдел письменного стола, извлёк несколько спермацетовых свечей. – Достаточно смелый поступок с вашей стороны – вернуться в такую погоду за бедным нотариусом.
– Я – человек слова и чести, – гордо проговорил душеприказчик. – Господин Неглицкий желал продать особняк в кратчайшие сроки и остался здесь для описи имущества. Мы условились, что вернусь за ним с проводником аккурат через неделю, и я выполнил своё слово. То, что он бесследно исчез – закономерный и справедливый исход для него.
– Что вы имеете ввиду? – сыщик вопросительно поднял брови.
– Справедливый исход для человека, променявшего близкого человека на честолюбие, – пояснил Всеволод. – Марфа тосковала по нём люто. Не получая должного внимания с его стороны, захворала, слегла и скончалась, пока он карьеру в Ставрополе вершил.
– Барин! Барин! – раздался взволнованный голос Прокопа. – Гляди, что нашел!
Прокоп держал в руках небольшую книгу, напоминающую ежедневник.
– Эге, – протянул сыщик, листая находку, – да это дневник пропавшего нотариуса! Где нашёл, Прокоп?
– Полез в ведро мусорное. Може ценное что найду. Что барину сор, то мужику сокровище, а тама енто!
Крестьянин внимательно вглядывался в дневник.
– Молодец, Прокоп! – сыщик по-ребячески потрепал лохматую голову мужика. – Возьму тебя в помощники.
Лицо Прокопа от такой перспективы стало серьезным, какое подобает настоящему сыщику, и он, готовый немедленно приступить к обязанностям помощника, вытянулся по струнке.
Герман, сев за письменный стол, начал внимательно изучать дневник. Лицо его, сначала заинтересованное, по мере чтения становилось все более серьёзным.
Дневник Нестора Неглицкого
1 сентября 1865 года
Не знаю, почему я решился вести дневник. Видимо, в последнее время случается много событий, отражающихся на моей психике. Опий, который я периодически использую для эмоциональной разгрузки, уже не действует.
Доктор Стейнбаум говорит, что дневник поможет мне выплеснуть накопленные за день эмоции. Что ж, стоит попробовать, учитывая, что сегодня «подходящий день» для эмоциональной