– Кого у вас там кто-то убивает? Такие крики, мы звонили в МЧС, – Глеб разговаривал, как с пьяным хулиганом. Наина вскрикнула:
– Наташа, это ты?
Наполовину притворив окно, и собираясь полностью захлопнуть, фигура выдохнула: «Я…» – и замолчала. Потом обескуражила вконец, – «Мне хорошо», и тихо створки заперла.
Усталые ревнители покоя минуты две ещё переминались, потом они отправились домой. Ночь не спеша забрезжила рассветом, шаги звучали диссонансом тишины.
– Ну, идиотка, ничего не объясняет. В милицию бы надо написать – Глеб злобствовал, что скоро надо в город. – И, главное, полнейшее безлюдье, как будто только мы и этот дом. Все спят, и никому совсем нет дела.
– Да просто рядом и открытое окно. От этого мы так и всполошились, – Наина высказала мужу и себе. Но думала вправлять мозги мерзавке.
– Так вы, как и уславливались, в семь? – Валера уточнил во избежание.
Глеб буркнул: «Едем в восемь», и ушел, обняв, чтоб успокоиться, Наину. Но не было тревог у бизнес-леди – она разобралась в ночном безумии.
Второй этаж в особняке Наины был с балюстрадой эбонитовых фигур, как оберегов внутренней террасы, куда был выход только лишь из спальни. Читался замысел решить всё в арт-деко, но то ли так и недозавершили, и это было тоже ничего. Здесь было хорошо мечтать о неге, а этим утром, так случилось, наблюдать. Участок Балков был как на ладони, но будто вымерший, и ждать стало не в мочь.
«И чёрт с ней, как увижу, так узнает, как по ночам покоя не давать. И, всё-таки, кто с нею бултыхался?», – Наина было двинулась уйти, когда подъезд у Балков отворился.
Наташа, лет семнадцать, минус-плюс, на выходе смотрелась, как подросток, без марафета, и одета в сарафан. И только белизна тепличной кожи, да черные круги её глазниц будили мысль об ишемической болезни. Но уж Наина знала – отчего – бледна Наталья и развинчена в походке.
За нею следом вышел кавалер. Нельзя сказать, чтобы особо броский. Но было что-то в этом удальце, взгляд на него мог вспыхнуть интересом. По виду трудно разобраться, сколько лет, но больше двадцати пяти никак не будет. Вся с сантиметр прическа головы, и волосы смотрелись жесткой шерстью, имея рыжий, тусклым золотом окрас. Наверное, они пошли б кудрями, не состригай хозяин так нещадно. Лоб был высок, но сужен от висков. Лицо хранило мощную небритость, как бы границу битвы с бородой. Нос был, пожалуй что, довольно удлинен, но гармоничен с формой головы. В глаза с разрезом древним ассирийским вкрапились чудом серые зрачки.
Всё так детально следопытка разглядела, когда случайно пару догнала. В конце их улицы расположилась площадь. Не площадь, так, развязка для машин. Но там как раз и были магазины и в общем-то приличное кафе. Тем утром вовсе не было народа. Наталья с парнем двинулись туда.
Наине тоже захотелось кофе.
Наталья встретила по ней скользящий взгляд, когда уже усаживалась в кресло. Не поздороваться девица не могла, хотя навряд ли знала даже имя.
– Ну, как твои, Наташа, отдыхают? – простой заход начала разговора