Далее экс-опер в садистских подробностях описывает содержание самых распространенных пыток – «парашюта», «ласточки», «слоника» и прочих (раздел «Технология пыток»). И добавляет, что к «женщинам, старикам, малолеткам и просто ослабленным людям» применяются «щадящие пытки». «К старикам, женщинам, малолеткам и просто ослабленным применяются более гуманные, но тоже действенные методы. Скажем – зажать ему между двух пальцев карандаш или ручку и крепко стиснуть – это больно, можете сами убедиться! Или шарахнуть по голове увесистой книжкой – башка гудит как колокол, в глазах качается, но внешне – никаких следов. Женщину, если у нее объемный бюст, толстой книжкой можно болезненно шмякнуть по груди. Маленькие груди можно осторожно прижигать окурком или сжимать соски пассатижами».
«По голове стараемся не бить и уж тем более никогда не бьем в лицо – оно слишком уязвимо, на нем даже от поверхностных ударов остаются заметные следы: ссадины, синяки, багровые пятна и порезы. А это – нежелательно. Доведись в дальнейшем отпустить бедолагу раньше, чем эти следы исчезнут, – он тут же снимет побои, накатает квалифицированную жалобу… По лицу граждан бьют только неопытные сосунки, но таких на опасные задержания и не берут – успеют еще нахвататься острых впечатлений». То есть главное – не оставлять следов, чтобы потом не было доказательств избиений и пыток.
Походя бывший опер рассказывает, как зверски избил отца задержанной – ветерана труда, пишет, что по-человечески (он считает себя человеком) ему жаль старика (он, оказывается, жалостливый, подумать только!). И вспоминает о случае, когда один из задержанных, не выдержав пыток, умер, как, умирая, он просил вызвать врача, а врача не вызывали, пока он не подпишет «явку с повинной». Рассказывает о том, как «заметали следы», представляя смерть задержанного как смерть от инфаркта.
Также садист откровенничает, что судмедэксперты работают в связке и всегда покрывают садистов-ментов, выдавая нужные им медицинские заключения на тот редкий случай, если задержанный, еще имея на теле следы побоев и пыток, окажется на свободе раньше, чем менты предполагали.
Сдавать друг друга и тем более начальство в случаях, если «попался», недопустимо. Судья навесит на годок-другой больше планируемого срока, чтобы другим неповадно было. И если попался, то отрицать тоже нельзя, результат будет тем же, нужно плести на последнем слове что-то типа «не знаю, что на меня нашло, бес попутал» и т. п.
Самое интересное, что садист прекрасно понимает, что попадись он в те же жернова, никто не пощадит и его самого, с той лишь разницей, что специально его никто сажать не будет, в этом его особый статус. Но если вдруг сработал «нечисто» и «попался», тогда пеняй на себя.
«Если мы попадемся, та самая государственная машина, которой мы служим, безжалостно растопчет нас и за ненадобностью выбросит на помойку. Поэтому попадаться не надо. Хитрозадые менты-начальнички,