Мать грустно качала головой и утирала глаза, потому что очень жалела своего сына, который, надо сказать, совершенно не отличался крепким сложением. К тому же, она знала то, чего не знал отец. Это была её с Луиджи тайна, о которой не знал больше никто в целом свете. Дело было в том…
– Добрый вечер, путешественники, – раздался мамин голос. – Можно погреться у вашего костра? У вас так уютно…
– О, – воскликнул папа. – Само Лесное эхо пожаловало к нам на огонёк! Милости просим, садитесь. У нас всего три кружки, так что придётся нам пить чай из одной.
– Вам не холодно туту, – спросила мама, усаживаясь рядом с папой. – Такая роса выпала…
– Всё отлично, мам, – ответил Серёжа. – Не переживай.
– Да, – сказала Варя. – Что там дальше было? Какая тайна была у мамы и Луиджи?
– Дело было в том, – продолжил свой рассказ папа, – что Луиджи, очень любил рисовать. У него не было красок и кистей, у него не было холста и бумаги, но он водил палочкой на земле, рисовал углём на скалах и чертил мелом на огромных валунах на склонах гор и если бы кто-то мог видеть эти рисунки, он сразу сказал бы – у мальчика большой талант. Но, увы, в то время, быть художником, было занятием недостойным мужчины и даже родные братья и сёстры не подозревали о его занятиях. Только мать знала о страсти своего сына, и они оба хранили эту тайну в строжайшем секрете. Когда ему стукнуло 16, мать целый год копила медные монеты, экономя каждую копейку и отказывая себе во всём, и однажды, под Рождество, тайно подарила Луиджи маленькую кисточку и несколько тюбиков самой дешёвой краски – лазоревой как небо Италии, красной – как закат в горах и зелёной – как трава в долине у реки. Вне себя от восторга, Луиджи обнял свою мать и бросился в своё тайное убежище, старую каменоломню. Там, при свете лучины, он нарисовал на стене своими чудесными красками странное животное, которое однажды видел во сне. Когда на следующий день он привёл туда мать и показал ей свой шедевр, неграмотная она в ужасе перекрестилась, но всё же, не могла оторвать глаз от зелёного слона, угрюмо бредущего среди синих джунглей, под ярко красным небом. С этого дня, Луиджи сильно изменился. Волшебная сила красок не давала ему покоя и, быстро израсходовав те, что у него были, он стал пытаться сделать их самостоятельно. Он делал их из красного перца и оливкового масла, из баклажанов и пыли, из натёртой глины и мела, из коры и угля, из помидоров и пепла, но все они были недостаточно хороши и слишком тусклы. Несмотря на это, вскоре, все стены пещеры были расписаны причудливыми рисунками, от которых его мать охала и закатывала глаза. Синие жирафы, коричневые киты, чёрные львы и зелёные носороги бродили по пещере, словно живые и Луиджи с гордостью смотрел на них, и мать видела, какой огонь горит в его глазах. Однако, время шло и вскоре, мальчику должно было стукнуть 18 и он должен был пойти по стопам отца, который всё чаще раздражался из его отсутствия по вечерам.
– И где только шляется этот бездельник, – бурчал он, за вечерней похлёбкой,