– Да ладно тебе, Эйстальд, ты как всегда слишком подозрителен и готов бежать на край света, лишь бы вернуть все то, что получил столь неожиданным образом! Я вот чувствую себя весьма неплохо, гораздо лучше, чем чувствовал бы себя мертвым, и потому рад этому! В конце концов, разве не ради того я едва не спалил себе бороду, пока мы ломились в Башни в поисках знаний и силы, что мерещились тебе за каждым углом? Зато теперь мы добились своего. Как всегда, на волосок от гибели, и все же умудрились урвать больше, чем потерять!
– Полностью согласен. Я готов хоть сейчас ликовать, да из бурдюка пару раз приложиться, вот только нам надо уходить. Готов ручаться, что взрыв от портала и сильнейший выброс селлестила, эхом разнеслись по всему Эллрадану. Есть те, кто почувствуют это, найдутся и те, кто поймет, где искать.
За спиной послышался какой-то неясный шорох. Обернувшись, скиталец с напряжением всматривался в останки сферы, где еще недавно зиял портал в бесконечность. Собственно, никаких останков больше и не было, ничего, что могло напомнить недавнюю мощь селлестила, лишь несколько едва заметных пятен лунного серебра на камнях и почерневший грунт, в том самом месте, где вращалась сфера.
Облегченно выдохнув, Эйстальд мысленно упрекнул себя за нервозность. Бальтор был прав: все обошлось, как нельзя лучше, оставалось только отыскать выход. Вот только куда? Скиталец еще не совсем ясно представлял себе это…
Пещера вздрогнула, хотя скитальцу почудилось, что дрожат его ноги: обессиленные и взывающие к желанному отдыху. Но когда вибрация стала столь явной, что кругом затрещали камни, он понял, что ни ноги, ни желание скорейшего отдыха здесь совсем не причем. В том самом месте, куда он только что всматривался с нескрываемой тревогой, выросла призрачная колонна, в которой материализовался высокий силуэт. Неподалеку от колонны, прямиком из стены, показался второй, неровными гранями отделяясь от камня. Потревоженный селлестил послал зов всем, кто его мог услышать. Древние пришли первыми.
Колонна исчезала, завихрившись потоком энергии, и балахон на прибывшем трепетал сумеречными кошмарами. Крылатый шлем, некогда символ великого владыки давно исчезнувшего королевства, как влитой сидел на костях массивного черепа. Хагрэнд прибыл первым и, опершись на двуручный меч, который сиял светом угасающих звезд, медленно оглядывал пещеру. Второй задержался лишь на мгновение. Гранит, треснувший как скорлупа, высвободил Дурхура из-под венца, из которого, с камнем чернее ночи, выпадали блеклые пряди волос, никак не украшая жуткого вида и лишь подчеркивая мертвенную желтизну его костей. Последними гранит