– А, да! Я же должен был… – он махнул рукой и легко поднялся, натягивая трусы. – Ладно, вру. Ничего я там не забыл. Я хотел просто тебя увидеть.
Я слушала, как он открывает дверь, запирает предбанник, возвращается, что-то ищет на кухне и вновь выходит… Голова кружилась от выпитого и пережитого. Что дальше? Ужасно хотелось есть, но не хотелось вставать и что-то готовить.
Хотелось просто прижаться к этому новому, взрослому уже мальчику. К его гладкой коже, упругим мускулам.
– Лен? – он вернулся в спальню со странным выражением на лице.
В руке был зажатый в салфетку нож.
Глава 6
Петр Евгеньевич, поднятый среди ночи, мрачно смотрел на мои соски.
Они стояли торчком с тех пор, как я была еще девочкой и возраст больше не позволял надеяться, что с возрастом все пройдет.
«Боюсь, когда меня будут хоронить, они тоже будут торчать!» – сказала я как-то бабушке и она чуть чаем не подавилась.
Я слегка сполоснулась и надела халат, но лифчиком заморачиваться не стала. Меня взяли в постели с бывшим детсадовцем-полицейским. Что уж теперь стесняться своих сосков.
Костя очень четко, по-деловому объяснял обстановку. Что в первый раз не осматривался, но очень даже уверен, что ножа не было. А вот когда он отправился запирать тамбур, он включил свет и сразу его увидел.
Участковый весьма подозрительно рассматривал нас обоих. В глазах у него виднелось по закрытому делу.
– Идеальное преступление, – сказал он. – Подозреваемая, старинный друг-полицейский.
– Да что ты, – Костя переменился, словно переливной календарик. – Какой же я теперь друг? Я ее любовник.
Мальчик с распахнутыми глазками исчез; появился жесткий, суровый мент с морщинками меж бровей и холодными жесткими губами.
– Может, ты все это и устроил, Евгеньевич? Раскрываемость снизилась, а тут – идеальное убийство! И ходить далеко не надо. С балкона сиди и смотри. Размышляй, так сказать о подозреваемых.
Участковый покраснел и напрягся.
– Вы видели нож, когда заходили?
Я пожала плечами. Когда я заходила домой, мне пришлось перепрыгивать через головы двух детей и одного социального работника. Как-то не заметила.
– Не было там ножа! – сурово повторил Костя. – И, вообще, зачем мне убивать незнакомую бабу?
Петр Евгеньевич гаденько ухмыльнулся и кивнул на меня.
– Потрафить своей знакомой бабе, а? Да-а, Елена Николаевна. Будь ваша бабушка, Царствие Небесное… она бы вам про этого красавчика рассказала. Незнакомую бабу!
К моему удивлению, Костя покраснел даже со спины. Со своего места, я видела его вполоборота. Он резко дернулся, повернулся ко мне, но ничего не сказал и покраснел еще больше. Я сделала успокаивающее движение рукой, но Костя его не видел.
Он как-то сразу поник и сдулся, как снятый презерватив.
– Моя бабушка сама жила и другим советовала, – сказала я и положила руку ему на спину.
Не очень-то весело, конечно,