Я удобно расположилось и обратилась к консьержке:
– Как вас зовут?
– Евдокия Михайловна.
– Ко мне можете обращаться просто Татьяна.
– Хорошо, Татьяна, – кивнула женщина и улыбнулась. – Может, вас угостить чаем? У меня и оладушки с собой есть, я сама их пеку. А то вы, поди, весь день на службе, ничего толком не ели.
– Спасибо, – улыбнулась я. – Но я недавно успела поесть, поэтому не стоит беспокоиться.
– Ну как знаете…
– Евдокия Михайловна, я смотрю, вы не особо удивились моему приходу. Видимо, уже знаете, по какому поводу я решила вас посетить.
Женщина глубоко вздохнула и сложила руки на коленях.
– Если, конечно, в нашем доме не случилось что-то еще, чего я не знаю… Но, скорее всего, насчет смерти того пенсионера. Ко мне уже приходили ваши коллеги и расспрашивали меня.
– Верно. Тогда была неизбежная процедура опроса свидетелей. Сейчас идет более конкретное следствие по этому делу, да и появились некоторые несостыковки… Поэтому мне нужно будет задать вам некоторые вопросы. Скажите, вы же дежурили в тот день, когда произошло убийство? – спросила я и поняла, что не ошиблась.
– Да, в тот день дежурила я. У нас график удобный, слава богу, не дежурим сутками, это было бы утомительно. У нас работа тут по двенадцать часов. То есть две смены, с восьми до восьми. В тот день я заступала в ночь, – женщина замолчала, выжидательно смотря на меня, видимо, ожидая следующего вопроса.
Я же сделала паузу, потому что слегка призадумалась. У меня сейчас не так много информации на руках, чтобы задавать какие-то конкретные вопросы. А сотрудник, который не в курсе некоторых моментов, например, таких, когда наступила смерть убитого, может вызвать подозрение. Конечно, в идеале мне надо было дождаться звонка от Мельникова, получить от него всю нужную информацию, а потом уже отправиться на разговоры со свидетелями. Но я не привыкла сидеть на месте и тупо ждать. Поэтому я здесь. Значит, будем пока задавать нейтральные и стандартные вопросы.
– Скажите, вы давно здесь работаете?
– Я здесь работаю примерно год. Не знаю, считается ли это давно или не очень. – Женщина снова мило улыбнулась.
– А убитого вы хорошо знали?
Консьержка поджала и без того тонкие губы и слегка призадумалась.
– Что вы имеете в виду под «хорошо знала»? Я тут никого хорошо не знаю, кроме своей подруги Лидочки, которая живет на шестом этаже. Да, я знала, что этого мужчину зовут Николай, живет на четвертом этаже. Правда, номер квартиры не знала до сего неприятного события. Теперь знаю, что он жил в пятьдесят четвертой.
– И получается, вы не в курсе, с кем контактировал убитый? Кто приходил к нему?
– Нет. Я не особо любопытна, как большинство консьержек, – женщина усмехнулась. – Да и не в моем возрасте забивать