Барышня оценивающе смерила его взглядом.
– Хорошо. Только не вздумай приставать. У меня в сумочке газовый баллончик.
– И в мыслях не было! Я ведь не местный, приехал из столицы в ваш волшебный морской город в командировку.
– Я вижу, что не из наших краев. Вырядился в пиджак и галстук.
– Ну да, от ваших глаз ничего не скроешь. Кстати, а вас как зовут?
– Катерина. Катя.
– С удовольствием провожу вас, Катя, до дома!
***
Минут через двадцать Гена и Катя оказались во дворе, заставленном старенькими пятиэтажками. Словно не желая расставаться, они долго болтали на лавочке возле ее подъезда. О себе Генка в основном врал: холост, никогда не женился, детей нет, живет со старенькой и больной мамой. Катя оказалась более откровенной. Оказалось, что ей двадцать восемь лет, она разведена и воспитывает шестилетнюю дочь. Муж, как часто водится в провинциях, пил и бил. Катя долго терпела, но, когда благоверный замахнулся на дочку, быстро приняла решение расстаться.
– Трудно живется, бывший практически не платит алименты. Образования я в свое время не получила – рано выскочила замуж. Поэтому приходится всяким разным перебиваться: официантка, продавщица, уборщица. Вот недавно позвали, чтобы я с Манькой клиентов катала. Я же раньше лошадьми увлекалась и хорошо с ними лажу. Но желающих особо нет. За день какие-то крохи набегают. Буду новую работу искать.
– Серьезно? Занималась лошадьми? Не верю! Ноги слишком ровные и красивые, – пошутил Генка.
– Я недолго, не успела покривить, – рассмеялась Катя.
– А живешь, значит, в этом доме?
– Да, двухкомнатная квартира от мамы осталась. На втором этаже, дверь направо. Мама умерла два года назад.
– Соболезную. А отец?
– Даже не знаю. Мама говорила, что он военный летчик. Смешно. Он летал, а она залетела. Видимо, такое было боевое задание. Невезение по части мужиков, наверное, досталось мне и сестре от мамы.
– У тебя сестра есть?
– Да. Старшая. Она на соседней улице живет. Тоже горемычная. Муж ушел, двое детей, кредиты и долги. Ладно, Геннадий, уже одиннадцать вечера, а я вам тут про свои проблемы рассказываю, надоела совсем. Надо мне ребенка чем-нибудь еще накормить.
– Слушай, ты же говорила, что сегодня ничего не заработала. Давай сходим в магазин, и я что-нибудь куплю. Ты не подумай, заплачу сейчас, а завтра приду на лошади покататься, – улыбнулся Генка.
– Не надо, Гена, не говори глупостей. У меня картошка есть, дочь должна была окорочка разморозить. Отличный поздний ужин получится. Ну все, побежала.
Генка продолжал сидеть на лавочке, словно оглушенный. Он настолько привык к своему благополучному комфортному мирку с квартальными премиями и годовым абонементом в фитнес, что как будто и не знал о существовании совсем другой жизни с мизерными зарплатами, кредитами, ломбардами и полнейшей безнадегой. Ему стало нестерпимо жалко Катю. Такая красивая и добрая, а живет в таком беспросветном дерьме.
Генка резко встал