– Может быть, вы мне глаза завяжете, если боитесь, что я дорогу запомню? – с вызовом спросила она у мужчины.
– Арина Сергеевна, не переживайте, мы уже пришли, – произнёс организатор церемонии и бесшумно скрылся в одной из дверей.
Девушка оглянулась и вздрогнула. Совсем рядом с ней, прислонившись спиной к стене, стоял Михайлов. Она с грустью констатировала, что никаких следов помады на его лице уже не было. Голова олигарха была запрокинута, глаза закрыты, руки скрещены на груди. В импровизированной люльке, образованной руками, как маленький ребёнок, лежала статуэтка Мельпомены. Ресницы мужчины были опущены, но по их лёгкому взмаху было понятно, что олигарх не спит и почувствовал, как подошла девушка. Пуговицы на смокинге миллиардера были расстёгнуты, галстук развязан, что, впрочем, придавало Сергею Сергеевичу ещё более сексуальный вид, чем обычно. Единственное, что абсолютно не вязалось с общей картиной, был витающий в коридоре запах, не имеющий ничего общего с соблазнительным ароматом удового дерева. Пахло спиртом и аптекой. Арина принюхалась и брезгливо наморщила нос, собираясь уйти. И тут Михайлов хорошо поставленным голосом процитировал Пастернака:
– Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далёком отголоске,
Что случится на моём веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси…
И, выдержав паузу, добавил уже от себя:
– Если только можешь ты, Арина,
Зла на олигарха не держи!
– Сергей Сергеевич! Вы что, уже отметили награду? – зло спросила Арина.
– Ни в коем случае. Это я настойки боярышника для снятия стресса выпил. Хочешь? – Михайлов, не открывая глаз, разомкнул руки, взяв в левую руку статуэтку, а правой достал из кармана смокинга пузырёк. – А награду предлагаю поехать вместе куда-нибудь отметить.
«Вот наглец, – подумала Арина. – После того, что он на сцене устроил, порядочный человек в загс предложил бы пойти, а он меня опять в какой-то кабак приглашает! Тоже мне барышня кисейная, стресс у него. А я, можно подумать, каждый день на сцену выхожу, награды вручаю и хвалебные речи говорю! И меня ещё награждаемые обязательно при этом лобызают!»
– И куда вы предлагаете поехать? – с плохо скрываемым раздражением спросила девушка.
– Как куда? В «Нумера», конечно, – зевнув, ответил Михайлов.
– Знаете, что, Сергей Сергеевич, вы можете ехать, куда хотите! Хоть в нумера, хоть в публичный дом, хоть к цыганам, хоть к чёртовой бабушке! А я останусь в театре и дождусь банкета! – Арина резко развернулась, чтобы уйти.
– Как же я люблю этот взгляд! –