Четверо ее новых знакомых – Алексей, Артем и Андрей – все трое на «А», один лишь бедный Васька на другую букву, – сидели вокруг накрытого стола и ели самую банальную яичницу. Судя по дорогим фарфоровым расписанным тончайшим узором тарелкам, Роксана ожидала увидеть на них по меньшей мере омлет с грибами и ветчиной, но нет, это была яичница-глазунья, причем приготовленная неумело. С одного края она подгорела, с другого осталась сырой. Колбаса и сыр присутствовали, но были покромсаны неровными ломтями. Хлеб, который лежал на столе, был порезан так толсто, что Роксана удивилась:
– Вы что, сами резали?
– Конечно, сами. Тут слуг нет.
Нет слуг? А кто же обслуживает такие хоромы? Роксана была удивлена еще больше. Но экскурсия, которую устроил ей после завтрака Васька, показала, что ребята ее не обманывали. Слуг в доме и впрямь не было. Собственно говоря, никого, кроме них пятерых, тут не было вовсе. Роксана и четверо молодых людей. Впору было задуматься о таком сочетании, что Роксана и сделала:
– А чей все-таки это дом?
– Хозяина.
– А кто он?
– Зачем тебе это знать?
– Вдруг увижу его и даже не буду знать, что это он.
– Ты его все равно никогда не увидишь. Мы и сами его всего пару раз в жизни видели.
– Он тут не живет?
– Бывает наездами. Но сейчас за границу подался, во Франции у него имение с виноградниками, он там лето предпочитает проводить.
Понятно, задумалась Роксана, будь у нее имение во Франции, наверное, она бы тоже предпочитала проводить там лето. Да и не только лето, а вообще все свое время.
– Ну а как я тут очутилась?
– Ты этого не помнишь?
– Нет.
– Но имя свое помнишь?
– Имя помню, детство помню, но тоже не все целиком, частями. А вот как я тут очутилась, не помню совсем.
Василий вроде как испытал облегчение. Лицо у него просветлело, и он сказал:
– Вот и хорошо.
– Что же тут хорошего?
– Хорошо то, что ты к нам приблудилась. Мы тебя не обидим. И пока память к тебе не вернется, можешь пожить у нас.
– Значит, вы меня тоже не знаете?
Василий покачал головой.
– Но имя ты мое знал, когда вошел.
Василий на мгновение растерялся, а потом нашелся:
– Ты сама нам сказала, как тебя зовут.
– Как это? Когда?
– Вчера вечером в ворота постучала. Я выглянул и увидел за воротами тебя. Было уже поздно, ты вся замерзла, едва дышала от усталости. Но смогла все-таки сказать, что зовут тебя Роксана.
Все это Василий оттарабанил без запинки, но и без выражения, словно бы до того старательно зазубривал этот текст, да вот, будучи никудышным