В общем все шалости осенью 1835 года закончились для Трубецкого и его товарищей арестом. А после последовал перевод из Петербурга в Орденский кирасирский полк на юг под личное наблюдение начальника всех военных поселений в Новороссии И. О. Витта, хорошо известного своей шпионской деятельностью.
Только через два года, за которые он должен был остепениться, в 1837 году поручик Трубецкой вернется в столицу снова корнетом, но уже лейб-гвардии Кирасирского ее Величества полка. Как подчеркивает автор книги «Судьба Лермонтова» Э. Г. Герштейн, «Два года, которые С. Трубецкой прослужил там в Орденском кирасирском полку, отмечены систематическими “секретными”, “весьма нужными” предписаниями от имени царя об усилении строжайшего надзора за ненавистным ему офицером».
И снова с ним происходит неприятная история, о которой не говорили в Петербурге только ленивые. Офицер лейб-гвардии Гродненского гусарского полка А. И. Арнольди вспоминал:
«Сергей Трубецкой, бывший в армии, соблазнил дочь генерал-лейтенанта П. К. Мусина-Пушкина, был обвенчан с нею по приказанию государя Николая Павловича».
«Весь Петербург теперь только занят обрюхатевшею фрейлиной Пушкиной, – писал московский почт-директор А. Я. Булгаков. – Государь всегда велик во всех случаях. Узнавши, кто сделал брюхо, а именно князь Трубецкой, молодой повеса… он их повелел обвенчать и объявил, что она год, как тайно обвенчана… Экой срам!».
«Нужно тебе рассказать последнюю новость, – сообщала своему мужу двоюродная сестра Трубецкого С. А. Бобринская 1 февраля 1838 г. – Ту, которая занимает все умы, как когда-то наводнение, как пожар Дворца, как смерть Пушкина год тому назад – как, наконец, все, что выходит за рамки обычной жизни, как неслыханная и ужасная катастрофа, – это женитьба Сергея Трубецкого на мадемуазель Пушкиной! Да, да – они женаты, она поселена в доме своего дяди, и не далее как сегодня утром тетя привела ее ко мне, и я насколько могла устроила своей новой кузине самый радушный прием».
Со слов П. А. Вяземского, «Катрин Пушкина пошла, глупа, как мало женщин на земле, – ни зернышка здравого смысла в голове и никаких принципов поведения в сердце. Тот, кто женится на ней, будет отъявленным болваном, над которым она же не стесняясь станет издеваться, обуреваемая страстью к десяти другим, ибо в этом она превзошла всех». Он же сообщал А. И. Тургеневу следующее: «Для большей однако же достоверности, сказывают, что еще раз их здесь переревенчали. Легко понять, какой это был удар Трубецкой-матери! Она дни три после того не плясала».
Николай I хоть и «насильно обвенчал» князя Трубецкого с Екатериной Петровной Мусиной-Пушкиной (1816–1897) – фрейлиной, «главной Павловской красавицей», все же их семейная жизнь не получилась. Потому что, главной причиной этой новой