***
Розовое солнце, зацепившись за вершину Ётэй, расплескалось по её снежным склонам, подсвечивая озеро Тоя. Белый покров укрывал землю, крыши домов и магазинчиков, а вспыхивавшие один за другим уличные фонари и свет в окнах делали холодный пейзаж теплее.
Гостиница Rusutsu Resort Hotel & Convention располагалась в самом выгодном месте, с которого весь курорт был, как на открытке. Перед ужином Марат, Александр и девушки встретились в холле отеля.
– Девчонки, вы хоть понимаете, как вам повезло тренироваться здесь? – обратился к спортсменкам Марат.
– Ну, красиво, да, – хором ответили те.
– Да не в этом дело. Снег – вот что главное! Здесь порошок особенный, всего 5% влаги, сухой и лёгкий. Ощущение, что летишь, а не скользишь по лыжне. Попробуете, поймёте. Ну и трассы, конечно.
– А бутики здесь какие-нибудь имеются? – спросила Лада Никонович.
– Имеются, в свободное от тренировок время. И вообще, главное, распорядок дня и работа. Ладно, ужинайте и осваивайтесь.
Девушки встали и направились в ресторан. Александр тоже поднялся, но Марат его остановил и, подмигнув, спросил тихо:
– Слышь, Саныч, а вот эта рыжая, что бутиками интересовалась, как? Ничего?
– Подаёт большие надежды, а ещё у неё брат есть, тоже спортсмен. Боксёр в тяжёлом весе. Хороший такой парень. И сестру очень любит. – Маслов весело посмотрел на озадаченное лицо Марата и сказал: – Пойду и я отведаю местной кухни.
Часть третья
В 9 утра группу лыжниц во главе с тренером уносил фуникулёр на Изолу. Гора славилась своей трассой: 2 тыс. м пушистого и лёгкого, как цветы хлопка, снега не могли оставить равнодушным ни одного лыжника. Девчонки крутили головами, то и дело роняя «вау», «ни фига себе», «с ума сойти».
– Возмутительная красота, – подытожила восторги Люся Трофимова.
– Чего это она возмутительная? – спросила Оля Касьянц.
– Ну, видишь ли, – подключилась Настя Старостина, напуская на себя учёный вид, – красота… она такая наглая… она просто бросается в глаза, словно ярко-красная лягушка в зелёном пруду! И вот ты поднимаешься тут, пытаешься сосредоточиться на предстоящей трене, а она, бесстыдная, впивается в твое внимание, словно магнит для взглядов. Возмущение появляется, когда ты понимаешь, что вроде бы и хочешь соответствовать, но желание твоё похоже на мечту стокилограммовой девахи стать балериной и взлететь на руки к Цискаридзе…
На мгновение возникла пауза. Потом Лада Никонович спросила:
– Наська, ты сама-то поняла, что сказала?
– Главное, произвести впечатление. И я его, кажется, произвела, – Старостина звонко засмеялась, и все остальные отозвались смешливым эхом. Маслов, сдержанно улыбаясь, слушал беззаботный трёп своих девчонок и чувствовал, как он с ними сроднился. Удивительно, но среди них не было ни одной, которой он бы желал большей победы, чем другой. «Питомицы мои», – подумалось