– Какой лапочка! – девушки наперебой расхваливали Дракошу и едва ли не сражались за право его погладить. Парни же обсуждали, как бы сфоткаться побрутальнее – может, голову засунуть в драконью пасть? Или посадить на руку, как орла? Но Дракоша рубил на корню все идеи, которые ему не нравились. И самое забавное – делал это молча. Он почему-то притворялся, что не умеет разговаривать. Если ему что-то не нравилось – грозно рычал и дышал огнём, а если, наоборот, было по душе – то ластился и мурчал. В общем, завтрак был сорван. Даже поварихи покинули раздачу, чтобы полюбоваться на Дракошу. В разгар этого мероприятия в столовую вошёл Виктор Викторович, но его никто не заметил. Директор застыл на пороге, шокированно протёр глаза, а потом его осенило.
Он нахмурился и вышел, напоследок пробормотав:
– Опять Ломоносов, ну кто бы сомневался!
Всё шло хорошо, я уже собирался забрать Дракошу и пойти на пары, но внезапно, как гром среди ясного неба, прямо перед Дракошей материализовался Крабогном. Студенты взвизгнули и отпрянули, а Крабогном, демонстративно покрутившись, провозгласил:
– Я вторая фамилиара господин Ломоносов! Смотреть, какие мои крылья! – на этих словах он создал из теней два огромных лопуха, отдалённо напоминающих крылья. Почему-то они росли из его клешней. Осмотрев Дракошу, Крабогном продолжил: – А ещё моя хвост красивый! Шей длинный! Зуба острые! Я – самый красивый Крабогном мира! Хотеть крыса в карман? – в дополнение к крыльям он отрастил себе хвост, смахивающий на перекошенного удава, и кривую драконью голову на тонкой шейке. Из-за всех этих метаморфоз он стал непохож на себя. Впрочем, дракона он тоже не напоминал, даже отдалённо.
Воцарилась тишина. Кто-то робко, словно бы сильно сомневаясь, произнёс:
– Ну, вроде тоже лапочка…
Остальные студенты будто только этого и ждали. Сразу со всех сторон возбуждённо затараторили:
– Такой обаяшка…
– Это щенок или котёнок?
– А его можно потискать?
– Ой, какие чудные клешни!
Пока его обсуждали, Крабогном втихаря достал откуда-то пузырёк с чернилами и швырнул его в Дракошу. По белоснежной чешуе расплылось синее пятно. Дракоша ощерился, обнажил острые когти и ударил Крабогнома по панцирю. Ну ладно, хватит на сегодня цирка! Разозлившись, я взял Крабогнома и Дракошу за шкирки и встряхнул их, предотвращая драку. Студенты посмотрели на меня как на какого-то изверга – ну да, ну да, как я мог так сурово обращаться с лапочкой и обаяшкой! Проигнорировав всеобщее осуждение, я оттащил