Ученье – полусвет, неученье – туши свет и давай по-быстрому. Вячеслав Александрович Баймаков

демонстрировать элементы женской аутентичности, это безоговорочный признак, что она в своей милой головке «включила» неотразимость. В этом эфемерном состоянии любая особь женского пола уверена, что источник обольщения просто обязан пасть пред ней, поражённый её красотой и сексуальностью. И обязательно обидится, если тот, на кого направлено это воздействие, поведёт себя как-то иначе. Она ещё на заре человечества осознала, что природная красота – вторична. Главное – умение себя подать. На природной красоте мужчина лишь задерживает взгляд. А вот умение правильно себя подать вынуждает его действовать. В этом случае она исходит из простого женского правила: если она хочет, то ты просто обязан.

      «Да щас», – мысленно огрызнулся Дима.

      – Я довела – ты услышал, – равнодушно закончила Джи.

      И тут потерявшие всякий стыд самки, резко закончив с вульгарной эротикой, приступили к грязной порнухе. Они как по команде принялись показательно мастурбировать, предлагая себя наперебой прямо здесь и сейчас.

      Что любопытно, в этом бедламе не было однообразия. Наоборот, от обилия сценических образов глаза разбегались, потому что каждая творила это в меру своей испорченности. Кто стоя, кто лёжа, кто на четвереньках, и Дима сразу понял, что аморальность данного общества в своём бесстыдстве просто зашкаливает.

      Спасла его от неминуемой измены Афа. Супруга выскочила с пушистым веником и, по-обезьяньи вереща, принялась «выметать» этот позорный мусор со двора поганой метлой. Сексуально озабоченные односельчанки повизгивали в ответ, но драться с хозяйкой не кидались. Руки были заняты. Какие тут могут быть драки, когда оргазм светил вот-вот.

      Наконец Афа, видимо, поняла бесполезность своих действий и решила возникшую проблему кардинально. Она хлёстко врезала веником по возбудившемуся хозяйству, распустившему слюни муженьку, отчего тому резко стало не до просмотра порнухи. После этого насильно уволокла самца в нору, загородив проход заборчиком, смастерённым Димой в качестве входной двери.

      Для него шоу закончилось. А вот гостьи, явно поймав кураж, расходиться и не подумали, продолжая свои непристойности до желанной эмоциональной разрядки. Только сладостно отстонав нестройным хором на всё поселение, труженицы секс-индустрии успокоились, но двор всё равно не покинули, устроившись там на групповой пикник.

      Дима, загнанный веником в дальний угол, сидел смирно, исподлобья поглядывая на разъярённую Афу. Та металась из угла в угол в состоянии озверения. Грозно порыкивая и негодующе попискивая, она рвала и метала. Рвала и метала всё, что попадало под руки.

      Джи за ними в нору не пошла, оставшись досматривать дворовое секс-шоу, и Дима несколько растерялся, не понимая, как себя вести в подобной ситуации. С одной стороны, в гости этих волосатых шлюх он не звал, глазки не строил. Но с другой – грыз его какой-то червячок за случившееся. Не понимая вины, он вместе с тем винился.

      Наконец рыжий вспомнил, что ему следует обуздать себя и перестать