Всё было готово для того, чтобы в нужный момент приступить к выполнению заданий. Каждый знал свои функции. И, что существенно, за всё время не было ни утечки информации, ни тем более измены. Этому руководство Особой группы придавало исключительно большое значение. Агрессор известен. Его подготовка к войне очевидна. Но не всё запланированное удавалось осуществить. Чередовались события, менялась обстановка, другими становились люди. Приходилось не только держать ухо востро, но и не выпускать никого из поля зрения, искать былые контакты. Всё тщательно выверять, чтобы не попасть впросак.
В связи с разрывом, а затем и противостоянием былому Центру боевикам пришлось многое менять. Разочарование в связи с заключением СССР договора о дружбе с Германией переносилось невероятно болезненно.
Особую озабоченность вызывала у руководителей групп сложность приобретения взрывных механизмов. Основные детали к ним были на исходе. Новые не поступали. Это грозило остановкой деятельности. Выручить обещали шведские друзья, они должны были смастерить «главное устройство». Новый взрывной механизм коренным образом отличался от ранее применявшихся, хотя и устаревших, но срабатывавших безотказно.
Шведы выполнили обещание, но изменилась обстановка: в Норвегию вторглись нацисты. Возникли трудности с доставкой из Швеции «механизма» и ряда «агрегатов» к нему.
Серьёзному риску подвергались люди, на которых была возложена задача провоза через границу взрывного устройства. Когда и эту проблему решили, возникла другая, ещё более рискованная: доставка механизма на судно, намеченное для диверсии. Бдительность проявляли не только нацистские и местные ищейки, но и судовые команды. В случае взрыва они были обречены.
Работать становилось всё труднее. Иногда даже казалось, что проведение диверсий на грузовых судах – дело совершенно бесперспективное и безнадёжное. И всё же время от времени гремели взрывы, эхо которых разносилось по всему миру. Достигало и Кремля.
Всё это было дело рук боевиков группы «Густава» – того самого матроса германского флота, приговорённого к расстрелу и некогда с помощью Серебрянского совершившего побег из тюрьмы.
Глава 6
Таинственное исчезновение Серебрянского вселило в среду зарубежной агентуры растерянность, неопределённость, перераставшую в апатию. Слухи о постигшей его трагедии выбивали из колеи, настораживали, разочаровывали.
Слухи шли волнами. В очередном, говорилось, будто страна, которой боевики посвятили жизнь, выразила им недоверие, и всё сделанное ими поставлено НКВД под сомнение, ведётся следствие. Многие видные работники Центра репрессированы.
Колоссальную обиду нанёс слух о том, что Сталин признал зарубежных боевиков «враждебным элементом, состоящим на службе мирового империализма».
Прежде никто из этих мужественных людей не придал бы значения подобным слухам, счёл бы их злонамеренной фальсификацией, теперь