Не будем терять времени. Перед нами в эти дни стоит главная задача: подготовка, подготовка и ещё раз подготовка… Наши международные контакты развиваются… Заботы и думы у нас одни – Великая Украина! Там наши дела обстоят не лучшим образом, но наметились добрые начинания. Налажена живая связь через Финляндию, но вести грустные и тоскливые… Тем большей нетерпеливостью охвачены наши души в надежде на осуществление того, что для многих представляется делом безнадёжным…»
Андрейченко пришёл в восторг от письма. Оно было косвенным свидетельством необоснованности его подозрений. Подтверждало слова Селешко о добром к нему отношении Коновальца. Стало быть, недоверие со стороны руководства ОУН тоже исключалось. Это очевидно. По всей вероятности, так расценило это письмо и начальство ИНО и, ни на чём не настаивая, решило в срочном порядке довести его содержание до Андрейченко.
– Воистину судьба, как шкура зебры: тёмную полосу сменяет светлая… – тихо произнёс Андрейченко, словно рассуждая с самим собой. Жди следующую?
– А ты как думал?! Такова наша с тобой участь, Андрюшенька, милый. Но об этом позже. Я привезла тебе краткие установочные данные об этом самом «святом отце».
– Знаю его. Как говаривали у нас в Мелитополе, тот ещё фрукт!
– Не то слово! Хитрый, двуличный, коварный и очень мстительный… К тому же многоопытный, с дореволюционным стажем, резидент крупнейшей шпионской сети, опутавшей не только Польшу и Литву, Украину и Малороссию, но и Петербург! Сама только недавно об этом узнала.
Из рассказа Зои Ивановны следовало, что митрополит – в прошлом польский офицер, симпатизировавший Австро-Венгерской монархии, стал агентом её разведки, а позже – главным резидентом, выходец из аристократической богатой семьи. Ещё в 1888 году он, несмотря на унаследованный графский титул, постригся в монахи и, отложив в сторону свое имя Роман, взял, как это положено духовному лицу, святое – Андрий.
– Кстати, шпиону положена кличка, – заметил Андрейченко. – Так что все правила соблюдены.
Зоя Ивановна прокомментировала послужной список Романа Шептицкого:
– С апреля 1888-го – монах, затем магистр ордена базилиан; через два года – игумен монастыря. Спустя ещё три – священник, через шесть лет – епископ. А год спустя – митрополит и глава униатской церкви. Таким образом, престол Святого