Лето, занятий нет, но лето – это время работы, основательно помыть приют от пола до потолка, прибрать прилегающую территорию, посадить картошку и кабачки.
Улыбаюсь. Теперь я далека от этого. Сегодня уеду от сюда. Скоро буду жить на другой планете и, надеюсь, никогда не буду больше есть картофель.
Свой стакан воды я выпила залпом. Вафли жую теперь в сухомятку.
А в ушах стоят громкие стоны Гелии, перед глазами голая задница Свята.
– Доброе утро, – произносит знакомый голос. – Почему не дождалась меня?
– Не хотела тебе мешать развлекаться с твоей новой подружкой, – пытаюсь улыбнуться, но выходит оскал.
– Аврора, если б я не знал тебя, то подумал, что ты ревнуешь, – смеётся Свят. – Ты тоже вчера времени не теряла, неплохо так зажималась с Марием.
– О, да, мне понравилось, – произношу медленно и нежно и продолжаю жевать свои невкусные вафли.
Свят резко встаёт и уходит, но через пять минут возвращается с подносом, я жадно смотрю на его стакан воды.
– Бери, – протягивает мне стакан мой друг.
Я отпиваю половину и возвращаю ему.
– Спасибо, вода сделала меня добрее. Где Гелия?
– Спит, – пожимает плечами Свят и быстро съедает свои вафли. А я не хочу уточнять, где именно она спит. – Я поговорю с Марием, чтобы он был с тобой аккуратнее.
– Не надо. Мне он не нравится, – резко говорю я и слышу, как звенит мой голос. – Ты вещи собрал?
Нужно перестать обсуждать эту щекотливую тему, иначе мы поссоримся, а ссора с лучшим другом сродни концу света.
– Да, ты помнишь, в двенадцать у нас отправление? – я решила направить разговор в другое русло.
– Помню. Есть время попрощаться с воспитателями.
– Пойдем вместе? – неловко спрашиваю у него.
– Аврора, мы всегда вместе, – улыбается Свят, и я глупо улыбаюсь, как одна из сотни девчонок, бегающих за ним.
– Хочу, чтобы ты был рядом, – произношу очень тихо, не знаю можно ли такое говорить, но я хочу, чтобы он знал, как важен для меня, как важна его дружба.
Свят кивает и обнимает меня.
После столовой мы идём в кабинет воспитателей, сказать простое «спасибо» людям, которые заменили нам родителей, правильнее будет сказать, которые пытались заменить нам родителей. Обнимаем, целуем, киваем, и снова обнимаем, целуем, киваем и так несколько раз. Кто-то желает удачи, кто-то сочувственно смотрит, кто-то желает вернуться.
– Мы вернемся, – кивает мой друг. – Обязательно вернемся.
Я улыбаюсь, нет еще такого человека, который вернулся с Отикана.
* * *
В десять утра мы садимся в небольшой автобус, мы это: я, Свят, Марий и Гелия. Точнее не так. Я, Марий, Свят и Гелия на коленках у моего Свята. Она нагло сидит на нем, обвивает руками шею и что-то шепчет ему на ушко. Хочется расцарапать ей лицо, вцепиться в волосы, но я мило улыбаюсь, делая вид, что любуюсь влюбленной парочкой. Интересно, у меня получается?