Когда Глен исполнил просьбу, старик вытянул из-под пледа шкатулку, украшенную богатым и сложным орнаментом.
– Здесь у меня свиток. Уникальнейший. Его прошу прочесть в первую очередь. Для хорошего лингвиста, думаю, это не составит труда.
– Разумеется… ― рассеянно сказал профессор. Он аккуратно развернул пергамент, один вид которого возбуждал интерес знатока. Похоже, перед ним подлинная реликвия.
Тусклые знаки грязно-бурого цвета витиевато слагались в текст на арабском языке. Учёный с волнением прочёл:
«В своих странствиях мне довелось услышать одно предание, показавшееся настолько любопытным, что я решил записать его. Слово в слово, как поведал безумец, чьи глаза были незрячи и пусты, будто выклеванные хищными птицами.
…Со времён незапамятных люди начали убивать друг друга, не щадя между тем и близких своих по крови…»
Пробежав ещё несколько строк, Глен изумлённо поднял глаза на старика. Тот возился со стаканом, высыпая в него что-то из тонкого блестящего пакетика. Но сразу поймал взгляд и кивком предложил продолжить чтение. Дальше профессор уже не прерывался вплоть до последних строк:
«…Я попросил повторить рассказ, чтобы лучше запомнить и не ошибиться при записи. Безумец сделал это, но потом ужаснулся, осознав содеянное. Он сказал, что никогда не выдал бы тайну первому встречному, если бы злобный властитель Аль-Фазир не надругался над ним, лишив магической силы и приказав выколоть глаза. А потом бедняга выхватил кинжал и поразил себя прямо в сердце…»
Увлёкшийся учёный не слышал тихого бормотания старика, иначе разобранные странные слова могли бы поколебать сложившуюся уверенность в его здравом рассудке:
– Как хорошо, что свиток составил не я. И в правилах говорится «рассказать», а не «дать прочесть». А то не избежать бы мне отлучения, и уже не в первый раз. Все прежние принимали историю за искусно сфабрикованную небылицу. Этот, надеюсь, не таков. Полагаю, в его голове найдётся что-нибудь путное помимо только что прочитанного текста…
Профессор уловил движение со стороны кресла-качалки. Хозяин дома несколько мгновений смотрел на совершенно прозрачную жидкость, а затем залпом выпил, удовлетворённо крякнув.
Гость дёрнулся от неожиданности, когда хриплый голос отчуждённо промолвил:
– Искренне сожалею, друг мой, но нам уже пора расставаться…
Профессор собирался что-то сказать. Он взглянул в глаза старика, ставшие странно пустыми и страшными. И с этой минуты Глен Смит перестал существовать.
Глава 1. Вечер в кафе… и после
Москва, 9 июня 2002 года
Казалось, в Международный день друзей не должно было случиться ничего плохого…
Появление такого человека на самой захудалой московской окраине было происшествием из ряда вон выходящим.