Страх перед вечностью: без сна, смерти и даже моргания заставил его бросить всё… кроме редких приёмов пищи, и то дешёвых, для хоть какого-то удовольствия. Кто не в курсе, вечность – это пустота: для наркоманов – белая стена, для алкашей – белочка, для унылых – безнадёга, радость, обнуление.
Уже давно Аддаи не предлагал ему за компанию. Сам забил косяк, быстро выкурил, расположившись в позе оболтуса, которая сменила недавний лотос.
Они принялись беседовать. Ваджид рассказывал, как не может найти точное направление в творчестве. Он хотел быть не просто программистом, а творцом, или что-то вроде того. А друг, убитый радостью щебетал о том, как прекрасна жизнь.
– Любимая жена… мама… дети… работа, – тихонько говорил богатый друг, словно пел.
– Бла… бла… бла, – слышал Ваджид.
Пока Аддаи погружался в транс, неся явную и постоянную чушь о любви к своей жизни, программист утонул в своём сне наяву – задумался.
Мысли унесли его куда-то далеко. Туда, где нет горя и ненависти. В то место, где его обнимали, целовали, лаская, и говоря комплименты. В тот далёкий и неведомый угол вселенной, в котором он был хорошим отцом, любимым мужем, востребованным гражданином. Тем божественным существом, у которого счастье само по себе, без труда и воздержания. Улыбка растекалась по его лицу.
Каждый получал от этой встречи, что он хотел. Аддаи: молчаливого и улыбающегося слушателя, под стать обстановке. Ваджид: лёгкий транс, вроде бы от энергетики друга, помогающий помечтать.
– Бла… жена… бла… – раздался голос изнутри… или снаружи.
Ваджид очнулся.
– Опять несёт эту чушь! – Возмутился он внутри себя. – Ноет и ноет. Кому интересна его сладкая и укуренная жизнь? Испортил такую мечту.
Аддаи продолжал петь серенады космосу и земле, а гость уже слышал только боль и разрушение в его словах. Он начал сильно бесить Ваджида.
Гость вскочил, его злые и маленькие глазки бегали, как загнанная, но озлобленная крыса. Быстро одевшись, он выскочил из калитки, даже не заметив, как пролетел путь от дома до неё.
Программист на этот раз не стал прогуливаться с умиротворением, чтобы хоть как-то успокоить себя. Наоборот, он поймал волну драйва в гневных эмоциях. Топливо злости заставило его мотор реветь на башенных оборотах. Он побежал.
Друг лёжа на полу своего дома, совсем не заметил злости Ваджида. Ему было так хорошо, что он и его уход-то пропустил полностью. Взял в руки бубен и начал отбивать заученный ритм, возможно, древних шаманов.
РОЖДЕНИЕ ЗЛА
Четвёртая глава
– Куда чалишь? – Раздался голос из темноты.
Ваджид уже не бежал, его уставшие ноги еле плелись.
– Что за бред? – Программист спрашивал сам себя, не понимая, откуда