Ева видела, как сестра покраснела. Капитан не мог врать. Каждый знал об этом. Если хоть однажды капитана поймают на лжи, его лишат корабля и заклеймят крестом на всё лицо. Никто больше не возьмёт такого человека на борт, опасаясь гнева богов, и бывшему капитану придётся навсегда пустить корни на той медузе, где это произойдёт. Ни один нормальный человек на такое не пойдёт.
Поэтому Ева понимала: этот капитан перед ними не мог врать. А потому она дёрнула сестру за платье, призывая к вниманию. Из обернулась, и Ева мотнула головой, прошептав:
– Не надо.
Она отпустила платье и шагнула вперёд, поменявшись с сестрой местами.
– У мамы и Из есть Дар, они свободные люди, —тихо произнесла Ева, громко разговаривать она привыкла лишь со своими. – Заберите только меня, а их оставьте в покое.
Капитан переступил через порог и схватил Еву за подбородок, поднимая её лицо и не давая отвести взгляд от своих глаз. Её всю затрясло, ноги подкосились. Она снова заревела, хотя обещала себе держаться ради родных.
– Старшая – храбрая акула, а ты значит трусливая мышка? – произнёс капитан. – Прости, милая, но уговор был на всех, поэтому я отклоню твоё предложение. Вик, Дом, помогите старшеньким собрать необходимые вещи, а я пока сопровожу младшую до их каюты. Пусть начинает организовывать гнёздышко.
– Что? – только это и успела спросить Ева.
Она не сразу сообразила, что значат эти слова. Справедливости ради, у неё вообще не было ни одной здравой мысли в голове, только белый шум, с тех пор как капитан оказался на их пороге. А он, воспользовавшись её замешательством, схватил Еву за запястье и потянул за собой, выводя её на улицу.
За спиной Евы о чём-то кричала Изабель, капитан бодрым шагом уводил Еву всё дальше и дальше, а над её головой простиралось небо, уходящее ввысь в бесконечность.
Только из-за шока, понимание накатило на Еву с опозданием. Тело пробила крупная дрожь и она упала на землю, забившись в конвульсиях. В ушах заложило от крика, извергшегося из её лёгких. Сердце забилось в бешеном ритме.
Внезапно на Еву обрушилось небо, принимая в объятия, и перед тем, как отключиться она увидела глубокую синеву тёмных глаз.