В ту ночь они долго занимались любовью в свете догорающего костра, расстелив на мягкой траве спальный мешок Дейла и укрываясь мешком Клэр как одеялом, когда холодный ветер обдувал разгоряченные тела. Постепенно угли костра почернели, и они немного поспали, а потом наслаждались сексом еще дважды – перед рассветом и после восхода солнца. Дейлу показалось, что на этот раз Клэр предается любовным утехам с не свойственным ей обычно пылом, словно пытается забыться в этой близости, отдалиться таким образом от него… Вывод был почти очевиден: если разговор все же состоится, ничего хорошего ждать не стоит.
Вторую ночь они провели уже выше лесополосы. Распаковав привезенную с собой походную газовую плитку, наскоро приготовили еду и рано забрались в палатку, которую, казалось, так и норовил сдуть ледяной ветер. Здесь, наверху, воздух был особенно чистым, и звезды должны были мерцать еще меньше, но они дрожали сильнее, словно и их пробирала арктическая стужа, заставившая Дейла и Клэр влезть в пуховые спальные мешки, из которых они периодически выбирались, чтобы заняться любовью. Они достигали оргазма порознь и одновременно, понимая и уважая желания партнера, как это свойственно любовникам с большим стажем. Однако Дейл снова почувствовал растушую между ними пропасть и лежал без сна. Негромкое размеренное дыхание Клэр заглушал ветер, шуршащий непромокаемым нейлоном палатки, но Дейл ощущал на своем голом плече теплое дуновение. Что-то сломалось – теперь он знал это наверняка. Дневные беседы касались лишь отвлеченных тем, тон их был вроде бы проникновенным, но лишенным прежней душевности, изредка речь заходила об их общем прошлом, но ни слова не было сказано об их совместном будущем. Все эти, казалось бы, мелочи тем не менее безошибочно свидетельствовали о трещине в их с Клэр отношениях. Лежа с открытыми глазами и ощущая на плече дыхание юной любовницы, Дейл думал об Энн и девочках, которых потерял, сознательно сделав выбор, о своем доме в Мизуле, о своей работе и долгом, невыразимо пустом учебном годе впереди, если он не возьмет академический отпуск, о котором мечтал вместе с Клэр. Дейл чувствовал, как холод и пустота черного неба проникают внутрь, и в конце концов, несмотря на тепло спальных мешков и близость обнаженного тела Клэр, затрясся в ознобе. Он дрожал и ждал восхода.
Горькую истину Дейл услышал на следующий день, когда они вели нагруженных мулов по ущелью к горному пастбищу, расположенному чуть выше по склону, чем его ранчо.
– Ничего не получится, Дейл.
Он даже не спросил, что именно