Иду к кровати и заправляю ее с армейской аккуратностью, которую воспитала во мне нонна и которую я отчаянно пыталась привить и Фебу, однако этому мальчишке нисколько не нравится ни застилать кровати, ни убирать в комнате, ни… Да что уж говорить, Феба интересуют лишь удовольствия, какие только существуют на земле фейри.
Вновь перечитав записку Энтони, засовываю ее под матрас. Наверное, следует выбросить ее в ночной горшок, но это мое первое любовное послание, и хотя я не влюблена в капитана, хранить любовное письмо кажется крайне романтичным.
О, как же мне хочется показать его мамме! Она обожает романтику.
Я стряхиваю с себя грезы.
Агриппине, а не мамме.
Сжав кулаки, поднимаю взгляд на море – на остров, который словно плывет по океану, как шарик клубничного мороженого.
Это родина моих предков.
Колдуний…
Я дрожу от мысли, что мой род состоит из женщин, которые используют для заклинаний кровь.
Подумать только, а ведь когда-нибудь от капли того, что течет по паутине под моей кожей, меня будут бояться так же сильно, как их. Утешает лишь то, что друзья, зная мое истинное происхождение, пока меня не отвергли.
Желание больше узнать о своем наследии и будущих силах вызывает соблазн проникнуть в комнату Лоркана. Наверняка он скроет правду, ведь когда ко мне вернется магия, я стану вновь уязвима перед обсидианом, да к тому же меня вышвырнут из Люче.
Двойная потеря для Короля воронов.
Полагаю, и я ничего особенно не выиграю, разве что…
Поскольку я только наполовину ворон, возможно, обращусь в обсидиановую глыбу только наполовину. Так себе расклад. Если окаменеет нижняя часть, то можно распрощаться с ходьбой. А если верхняя… да, определенно, незавидная участь.
Лоркан наверняка знает, что происходит с полукровками.
Вдруг пол накреняется, а каменная стена перед глазами расплывается.
Я оказываюсь в комнате, полностью уставленной книгами – толстыми кожаными корешками с позолоченным тиснением. Некоторые названия понятны, некоторые явно не на лючинском: с черточками над буквами и посередине слов.
Разворачиваюсь. Где это я, подземный мир меня задери?! Я почти теряю равновесие, когда носа касается черная кожа брони, а спины – жесткая рука. Вытягиваю шею и тяжело сглатываю, встречаясь взглядом с золотистыми глазами.
Глава 8
– Нестерпима разлука, Биокин? – Его запах щекочет кончик носа, как переливающийся на ветру солнечный свет и летние грозы.
Закатив глаза, впиваюсь ладонями в жесткий кожаный нагрудник.
– Отпусти!
Прикосновение к спине исчезает так внезапно, что я отшатываюсь и ударяюсь копчиком о книжный шкаф.
– Как я здесь очутилась?
– В моем сознании? Ты моя пара.
– Твое сознание – библиотека? – Я намерена пропускаю вторую часть ответа мимо ушей.
На его губах появляется