Скакунковский как-то весь точно замаслился, побагровел и издал какой-то особенный звук, бывший одновременно и рычаньем и вздохом…
– Гм! Какая милашка!! – пробормотал он, не спуская глаз с женщины в жёлтом платке.
Та хихикнула, закрылась рукавчиком и, бросив на Скакунковского многообещающий взгляды устремилась к квартире № 197. Дверь этой квартиры оставалась отворённой настежь и из неё по-прежнему валил синий чад, в котором молодая вакханка тотчас же и скрылась.
– С-славная девка! – сладостно пролепетал очарованный Скакунковский, смотря ей вслед, и тотчас же вскрикнул тоном открытия: – А знаешь ли что? Это ведь наша Матрёна!
И действительно, в ту же минуту в квартире № 197 послышался пронзительный вопль, затем как бы возня – и женщина в жёлтом платке вылетела стремительно, как пуля, обратно на лестницу, а за спиною её мелькнули две распростёртых руки в пеньюаре, которые в ту же минуту захлопнули дверь.
Вслед затем произошёл диалог.
Начался он с того, что женщина в жёлтом платке, постояв несколько времени перед запертой дверью, робко протянула руку к колокольчику и позвонила.
В ту же минуту за дверью раздался голос дамы с жгучими глазами:
– Кто там?
– Я, – отвечала женщина в жёлтом платке.
– Кто я?
– Матрёна, сударыня.
– Да ведь я тебя выгнала!
– Да за что же, сударыня?
– За что? Ах ты, подлянка! Ах, ты, мерзавка! У неё полон двор любовников, а она ещё спрашивает за что! Иди к своим любовникам, иди! Ты зачем пришла? А? Понимаю! Ну так ступай, шляйся где хочешь, потаскуха противная!
– Простите, барыня, я больше не буду.
– Тебя простить? Тебя?.. Ни за что! Баринов бифштекс сгорел, жильцы приходили, а ты у любовника была! И тебя простить? Н-ни за что!! Вот, погоди, барин придёт, он тебя рассчитает! Уходи, уходи, куда знаешь!
Голос дамы смолк и на площадке стихло.
Литераторы спустились на несколько ступенек ниже по лестнице, но не успели они дойти до следующей площадки, как сверху опять раздался звонок, и знакомый голос дамы с жгучими глазами спросил:
– Кто там?
– Пустите, барыня! Ей-Богу, в последний раз!
– Врёшь, потаскуха? Ты сколько раз говорила, что в последний раз и каждый раз делала то же… Жди барина!
– Что ж я, на лестнице, что ли, буду ждать?
– Где хочешь! На лестнице, под лестницей, – мне что за дело!
– Простите, барыня! Ей-богу же, в последний…
– Уйдёшь ты или нет? спрашиваю я тебя наконец…
(Пауза).
– Уйдёшь, или нет?
(Пауза).
– Это невыносимо становится! От этого чада у меня голова разболелась! Понимаешь ли ты, проклятая, что у твоей барыни из-за тебя голова разболелась?!.. Чёрт с тобой, теперь уж прощаю, но смотри, в