– Люсиновцы! Зайдите кто-нибудь!
Дверь тут же открылась, и на пороге возникли лысый и опер Леша.
– Значит, так: я задерживаю подозреваемого по девяносто первой статье на двое суток до суда. В ИВС отправить его сейчас не имею никакой возможности. Поэтому жду его завтра с утра вместе с потерпевшим для проведения допроса, очной ставки и предъявления обвинения.
– А куда мы денем его до утра? – выпучив глаза и став еще более безобразным, выпалил лысый.
– Это не моя головная боль! Решайте сами. Здесь его оставлять я не позволю. Ему нужны отдых, сон, еда, иначе завтра я не смогу его допрашивать. – Валерия посмотрела на часы на левой руке и продолжила. – Вернее, уже сегодня! Везите его к себе в отдел, сторожите, караульте – делайте что хотите, но, чтобы завтра утром он был у меня отдохнувшим, сытым и довольным, иначе ни один адвокат, даже наш бесплатный, не возьмется подписывать ту туфту, которую я вижу в деле на сегодняшний момент.
– Валерия Владимировна! – грозно выдавил из себя лысый. – Мои люди вторые сутки на ногах! У меня нет возможности и желания возить его куда-либо, а тем более – сторожить. Для этого есть специально обученные люди. Вы его задержали – вы и решайте вопрос с его охраной. Это теперь ваша обязанность!
На лице молоденькой следачки не дернулся ни один мускул, только уголки рта немного приподнялись, изобразив джокондовскую улыбку. Не отрывая взгляда от лысого, она взяла со стола подписанное постановление и встала в позу, изображая готовность уничтожить эти бумаги.
– Сейчас я порву это все к ебени матери, и это сразу станет вашей проблемой!
Лысый побледнел. На его лбу выступили крупные капли пота, глаза покраснели и превратились в буравчики. Его затрясло. Если бы Валерия была мужиком, он бы набросился на нее с кулаками. Алексей, стоявший рядом, прервал тишину и сделал шаг вперед, оказавшись между стрелявшими друг в друга взглядами следователем и своим начальником.
– Геннадий Аркадьевич, разрешите мне и Сергею отвезти задержанного к нам в отдел? Он поспит у нас в кабинете на диванчике. Мы его покормим и посторожим до утра, а потом доставим сюда к следователю, после чего вы нас поменяете, и мы уйдем на двое суток отдохнуть. Не возражаете?
– Отвечаете за него головой! Если он от вас сбежит, уволю с позором. Наручники разрешаю не снимать вообще!
Выпалив эту злобную тираду, обладатель не менее отвратительного, чем его внешность, имени-отчества развернулся и, не прощаясь с Валерией, быстро зашагал в сторону выхода, громко