Понимаю, что отказ от секса проходят многие пары, но все равно переживаю. Наверное, под воздействием общения с Аленой. Надо ж было так неудачно услышать историю чужой жизни… У нас с мужем очень многое строится на близости. Нет, конечно, мы много общаемся, выходим в кафе, рестораны, кино, но секс – это же "вкусно"…
Так. Надо думать о доченьке. За пару месяцев нагуляем аппетит, а потом как оторвемся! Будет второй медовый месяц – успокаиваю себя я.
Оказавшись дома, пытаюсь отвлечься на повседневные заботы, но получается плохо. Понимаю, что накручиваю себя из-за ерунды, но не могу иначе. Гормоны, наверное, бушуют.
Стоит открыться двери, спешу встречать Марка и он, как положено внимательному супругу, тут же считывает моё настроение.
– Что-то с дочкой? – спрашивает он с порога.
– Тонус… – хлюпнув носом, прижимаюсь к мужу, немного по-детски ища у него успокоения, и вдыхая самый вкусный для меня аромат его тела.
– Это серьезно? Нужно ложиться в больницу?
– Врач сказала, что такое бывает почти у всех.
– Тогда, чего ты расклеилась? – удивляется Марк.
– Секс запретили… – жалуюсь, уткнувшись носом в шею моего любимого, сильного и зрелого мужчины, наслаждаясь ощущением девчонки рядом с ним.
Муж хмыкает, забавляясь эмоциональности моей беременной сущности, ласково проводит ладонями по моим огненно-рыжим волосам, а потом обхватив лицо ладонями, заставляет меня посмотреть в глаза.
– Мурёнок, я уверен, мы найдем альтернативу, которая доставит удовольствие не меньшее, чем классика.
От забавного детского прозвища, которым называет меня муж, когда я позволяю себе капризы, обиженная девочка, которую лишили "сладкого" берет верх над доводами двадцатипятилетней женщины. Губы сами собой оттопыриваются в обиженном выражении.
– Даже возбуждаться нельзя… – жалуюсь я, и это звучит совсем по-детски.
– Да, это грустно, – соглашается Марк, скользнув пальцами по надутым губам, – Но у нас же есть, ради кого терпеть лишения.
Его руки соскальзывают с лица, обводят поясницу и ложатся на живот.
– Родится наша Виктория, наверстаем.
– Ты, правда, не расстроился? – спрашиваю я.
– Правда, не расстроился. Я взрослый мужчина. И вполне могу принять обстоятельства, согласна?
– Да, – тут же веселею, – Ты у меня лучший. Люблю тебя.
– И я тебя люблю. Именно тебя. А секс… Это всего лишь, секс, Мурёнок. Как ты смотришь на то, чтобы поужинать в ресторане для поднятия настроения?
Я радостно киваю, забывая об огорчении.
Действительно, секс, это всего лишь секс, а у нас есть большее. Наверстаем. У нас для этого долгие годы счастливой семейной