– Если бы я догадался, что вы имели в виду, когда говорили со мной, – пробормотал он, – то сразу же уехал бы обратно в Аберат.
– Вы п-подтверж-ждаете эт-то? – перебил его заметно покачивавшийся законовед.
– Конечно, – с горечью сказал Митт. Если бы даже Керил и графиня сами устроили этот оползень, им все равно не удалось бы впихнуть его в эту историю глубже, чем он сам туда влез. – Я споткнулся об эту фигурку почти на середине потока. А Норет подняла ее. Этого достаточно?
Норет ответила нетерпеливой взволнованной улыбкой. Ее руки со статуэткой заметно дрожали. Она действительно очень сильно волновалась. Девушка заявляла права на корону совсем не потому, что безумна, а потому, что считала это своим долгом. Митт ободряюще улыбнулся ей и решительно отступил в толпу. За спиной у Норет он разглядел парнишку-менестреля, который с обиженным видом таращился на него. Интересно, что он сейчас думает?
– Я призываю всех вас, – снова заговорила Норет, – поддержать меня в моем праве. Сегодня, на рассвете дня Вершины лета, я поеду по зеленым дорогам и попаду туда, где сокрыта корона, и там стану истинной королевой. Пусть все, кто желает отправиться со мной и поддержать мое требование, ждут меня сегодня на восходе солнца у путеводного камня выше каменоломни.
Воцарившаяся тишина через мгновение взорвалась криками толпы – как восторженными, так и исполненными сомнения. Навис дернул Митта за рукав и, когда тот наклонился, прошептал ему на ухо:
– Что ж, похоже, у нас нет выбора.
Митт кивал, но его внимание было сосредоточено на Мориле. Тот явно что-то прикидывал. И вот, приняв решение, Морил взял квиддеру и заиграл мелодию под названием «Королевский путь».
Хестеван удивленно взглянул на мальчика, но тут же подхватил мелодию на своей квиддере и, пройдя по коридору оплывавших свечей, встал рядом с ним. А Морил старался изо всех сил, снова ударяя по струнам каким-то странным способом, какого Митт никогда прежде не видел. Жужжание делалось все громче и усиливало мелодию, пока она не превратилась в нечто большее, чем просто воодушевляющая песня. Митт отчетливо ощущал, что из-за музыкальных звуков встает какая-то сильная воля. Все присутствующие пели:
Кто поскачет Королевским путем,
Королевским путем?
Кто поскачет Королевским путем
Вслед за королем?
Произошла небольшая путаница, поскольку почти половина поющих пытались вставить «королеву» вместо «короля», но пение было по-настоящему прочувствованное. Что-то, как показалось Митту, пыталось завладеть его мыслями и чувствами – не то пение, не то странные звуки квиддеры. Что было дальше, плохо сохранилось в его памяти. Он запомнил ярко освещенную фигуру Норет в дверях. Девушка все так же высоко держала сверкающую статуэтку, чтобы поющие могли ее видеть. Он запомнил, как тревожно взглянул на Нависа, потому что эта песня была строго запрещена